Последние слова имама Аль-Газали
У человека есть два состояния — состояние до смерти и состояние после смерти. До смерти человек никогда не должен забывать его /Пророка/, мир ему, слова: «Почаще вспоминайте уничтожающую радости», — потому что если человек вспомнит ее, находясь в затруднении, к нему придет облегчение, а если нет в благоденствии (широте, хорошем состоянии, благе, благоприятном обстоятельстве дел) «ему станет хуже (труднее, затруднится его положение)».
И люди в этом делятся на две группы: пренебрегающий этим, он настоящий глупец, который не думает о смерти и о том, что после нее, а заботится только о своих детях и наследстве, которое он оставит после смерти; он совсем не думает о своем положении, а вспоминает только тогда, когда видит поминальную молитву и произносит лишь своим языком: «Поистине, мы (принадлежим) Аллаху и к Нему мы возвращаемся». Но он не возвращается к Аллаху (Всемогущий Он и Великий) своими делами, а лишь словами, и на самом деле слова его — ложь. А умный и проницательный все время помнит о смерти, как тот, кто направляется для совершения хаджа — он ведь никогда не забывает о своей цели — хадже. Становление на ночлег и путь не дают ему забыть своей цели.
И вообще, кто помнит о смерти, избавляется от пустых надежд и далеких мечтаний — это облегчает трудности и ставит преграду между человеком и притеснением. Тот, кто не забывает смерть, довольствуется тем малым, что у него есть и стремится к раскаянию, избавляется от зависти и не привязывается к быстротечной (жизни), тот делает все возможное в поклонениях. И нерадивый в поклонениях каждый день должен представлять себе, что он вскоре умрет, так как это возможно. А если он будет думать, что умрет через несколько лет, это не приведет к рвению в поклонении и привязанность его к земной жизни не ослабнет, но он не должен отпускать себе больше одного дня, и ему надо просыпаться каждое утро, будучи готовым отправиться в путь днем. И тот, кто каждый день ждет, что в любой момент его может позвать к себе правитель, должен быть готов отвечать, а если нет, то посланник может прийти за ним, когда он не будет готов, и он лишится своего счастья. Он каждую минуту должен видеть перед собой смерть. Если ты скажешь, что смерть далека, то я отвечу, что если придет болезнь, то смерть перестанет быть далекой — а это может случиться меньше чем за один день и не будет далеким.
А вот печаль по причине смерти говорит о неразумности человека, так как эта грусть бывает четырех видов: или по причине желания его живота и полового влечения; или из-за имущества, которое он оставит после себя; или из-за того, что он не знает о том, что произойдет с ним после смерти и куда он придет; или из-за тех грехов, которые он совершал.
Если это из-за желания живота и полового влечения, то он похож на человека, который желает болезнь, чтобы встретить ее такой же болезнью, потому что смысл принятия пищи — избавление от боли голода, и поэтому, когда проходит голод и наполняется желудок, человеку становится ненавистным то, чего он желал, как тот, кто хочет посидеть на солнце, чтобы погреться, а потом насладиться возвращением в тень. Или тот, кто любит отдыхать на солнце, чтобы потом получить удовольствие от выпитой им ледяной воды. Это глупость и бестолковость.
А если это из-за имущества, которое останется после него, значит, он не знает ничтожности жизни и ее презренности по отношению к тому неизмеримому богатству и вечным благам, обещанным богобоязненным.
А если это из-за того, что он не знает, что с ним случится после смерти, то он должен искать то настоящее, которое объяснит ему, что происходит с человеком после того, как он умирает. Как сказал Хариса Пророку (да благословит его Аллах и приветствует:) «Мне кажется, что я воочию вижу Престол (аль-Арш) моего Господа, и мне кажется, что я вижу обитателей Рая, как они ходят друг к другу в гости, и обитателей Ада, как они ненавидят друг друга». И это знание происходит в результате поиска истины о душе и о том, что она такое, о ее связи с телом и особенности, для которой она была сотворена, и о том, как она наслаждается своей особенностью и совершенством вместе со знанием тех недостатков, которые мешают ей достичь совершенства. Шариат часто указывает на это и приказывает размышлять о душе, так же, как приказал (делать это) о владениях небесных и земном.
А если это из-за тех грехов, которые он совершал, то печаль ни к чему не приведет, но необходимо лечение, это искреннее желание покаяться и исправить свои упущения. Но если он будет грустить и не будет стремиться исправить (свое положение), то он будет как человек, у которого открылось кровотечение в одной вене, пошла кровь, а он может остановить ее и сохранить самое дорогое для себя (жизнь), но он не сделал этого и сидел, горюя о потерянной крови. Это тоже глупость, потому что прошлое не вернуть, и нет пользы от сожаления о нем, но нужно стараться для будущего.
Второе состояние — когда человек находится при смерти. Люди при этом бывают трех видов: умный, который понимает, что смерть освобождает его, а жизнь — держит в неволе, и человек, пусть его пребывание в земной жизни и будет продолжительным, но это как вспышка молнии, блеснувшей в небе и снова исчезнувшей. Ему не тяжело покидать эту жизнь, (он сожалеет) лишь о служении Господу (Всемогущий Он и Великий) и приближении к Нему, он лишь опасается о том, что он скажет и что скажут ему. Как один человек, когда его спросили о том, почему он не боится и не тревожится, сказал: «Потому что я иду по пути, которого я не знал, и приближаюсь к Господу, которого я не видел, я не знаю, что мне сказать, и не знаю, что скажут мне». И такие люди не бегут от смерти, но если он не в состоянии быть еще усерднее в поклонении, чего бы он, возможно, хотел бы. Кто-то сказал в своем обращении к Аллаху: «Господи, если я попрошу тебя о жизни в обители смерти, то это будет значить, что я хочу отдалиться от Тебя и не желаю приблизиться к тебе, так как пророк Твой и избранник (да благословит его Аллах и приветствует) — сказал: „Тот, кто хочет встретиться с Аллахом — Аллах хочет встретиться с ним, а тот, кто не хочет встречи с Аллахом, Аллах (тоже) не хочет с ним встречаться“.
И второй: недальновидный человек с запятнанным сердцем, погруженный в земную жизнь, потонувший в ее связях, тот доволен земной жизнью и спокоен в ней, и горюет из-за загробной жизни, как горюют неверные из-за обитателей могил. И если он устремится к Обители Вечности — это навредит ему, как приносят вред ветры ночи жуку-скарабею. А если он выйдет из нечистот земной жизни, не примет его Высший мир и Светильник (Лампа) Высочайшего Сообщества, и будет он таким, как сказал Всевышний Аллах: „А кто слеп в этом мире, тот будет также слеп в Последней жизни и окажется еще более заблудшим“ (17:72).
И, поистине, земная жизнь — темница первого и рай другого. И первый как раб, которого позвал его хозяин — он с радостью отвечает ему, идет к нему и старается служить ему как можно лучше. А второй — как беглый раб, которого привели к хозяину связанным, которого привели к нему насильно, и останется он с опущенной головой перед глазами своего хозяина, сожалея о своем преступлении. Как велика разница между этими двумя!
И третий вид — это промежуточное состояние, это человек, который узнал беды этого мира и возненавидел нахождение в нем, но потом привык к нему и притерпелся, он как тот, кто привык к грязному и темному жилищу и не видел ничего другого, он не хочет покидать его, несмотря на то, что ему противно и заходить в него. А если он выйдет из него и увидит то, что обещал Аллах праведным, то не будет сожалеть о том, чего он не хотел упускать, но скажет: „Хвала Аллаху, который избавил нас от печали! Воистину, наш Господь — Прощающий, Благодарный. Он поселил нас со Своей Милостью в Вечной обители, где нас не коснется ни усталость, ни изнеможение“ (35:34-35).
И вполне возможно, что человек очень не хочет расставаться с чем-то, а потом, когда расстанется — ничуть не сожалеет об этом, ведь младенец, когда рождается, плачет из-за боли, которую он испытывает, а потом, когда поумнеет, не хочет возвращаться к тому. И смерть — второе рождение, которое дает нам совершенство, которого не было раньше, при условии, что до этого не было полноты бед и помех, что помешает пространству принять совершенство. Так же, как рождение ведет к завидному совершенству, которого не было, когда он был в животе, при условии, что когда он был в животе, с ним не случилось того, что могло бы стать помехой и помешать ему принять совершенство.
И потому что смерть — причина совершенства, один человек сказал: „Мы должны молиться за Азраила, мир ему, и благодарить его так, как мы молимся за Джибраила и Микаила, потому что Джибраил и Микаил — две причины того, что мы узнаем то, что содержит избавление от земной жизни и спасение в загробной и это посредством Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует). А ангел смерти — причина нашего выхода в тот мир, это больше, и нужно благодарить его (за это)“. И рассказывают, что в старые времена были мудрецы, которые возвеличивали одного человека, почитая его за святого, и восхваляли его, не за то, что он, по их мнению, помогает в проходящей жизни, а потому что он причина смерти — избавления от этой низменной жизни.
dpimka
vidyaradja
Однажды река решила пересечь пустыню. Она плыла и текла пока солнце и отсутствие русла не остановили её на полпути, иссушив всю и измотав.
ayurveda-kiev
Аль-Газали Книга, избавляющая от ошибки 
Отец имама Аль-Газали был бедным и благочестивым человеком, он жил только на то, что зарабатывал своими руками. Он прял шерсть и продавал ее в своей лавке в городе Тусе (ныне город в Иране). Он постоянно посещал алимов и проповедников, общался с ними и оказывал им свою помощь и услуги. Каждый раз, когда он слушал их речи, он плакал и просил Аллаха о том, чтобы Он даровал ему сына, похожего на него. Всевышний Аллах внял его мольбам, и вскоре у него родились два сына, одного из которых он назвал Абу Хамидом Мухаммадом (позднее его стали звать имам Аль-Газали), который впоследствии стал великим ученым, а другого — Абуль Футух Ахмад (он стал одним из известных проповедников). Умер он в 1128 г. Хиджры.
Ratibor
… Он есть воплощенность вещей, вещи же определены, хотя различны их пределы, и Он определяем пределами всякого определяемого: нельзя определить вещь, не определяя тем самым Бога. Ибо именно Он струится в том, что именуется сотворенным и произведенным,– а иначе и нет речи о бытии. Он – воплощение бытия; Он – «хранитель всех вещей» самостью Своей, и хранение любой вещи «не тяготит Его». Охранение Всевышним всех вещей есть охранение Им формы Своей, дабы не было такой вещи, что не была бы Его формой. Лишь это верно: в свидетельствующем Он – свидетельствующий, и в свидетельствуемом Он – свидетельствуемое. Мир есть форма Его, а Он есть движущий и осуществляющий дух мира; Он – Большой Человек.