Я был камнем и восстал как трава.

Я умер и снова восстал как зверь.

Я умер как зверь и восстал человеком.

Почему я должен бояться?

С каждой смертью я не становлюсь меньше.

И когда я умру как человек,

Я восстану сияющим ангелом.

Но даже ангелы исчезают

Перед лицом Вечности.

Не погибает Один Бог.

И когда я принесу в жертву

Свою ангельскую сущность,

Я восстану Тем, Кто

Непостижим ни одним умом.

Если что-либо, кроме Бога, явлено тебе,
это результат Его наваждения;
а если все, что не есть Бог, исчезает из поля зрения,
это результат того, что Он пробуждает тебя к реальности.

«Бог говорит с каждым… Он нашептывает в «ухо сердца», но не каждое сердце слышит Его. Его голос громче грома, а Его свет ярчесолнца, о если бы вы только могли видеть ислышать! Чтобы достичь этого, нам следует убрать эту непроницаемую стену, этот барьер — наше эго».

Из книги Джалал ад-Дин Руми «Сокровища вспоминания». Перевод Л. Тираспольского

«Я лишь жилище Возлюбленной,
не сама Возлюбленная:
подлинная любовь – к сокровищу,
а не к сундуку, его содержащему».
Истинная Возлюбленная ни с чем не сравнима.
Она твое начало и твой конец.
Когда найдешь такое,
Уже не ожидаешь ничего другого:
Она и явлена, и сокрыта.
Она – владычица твоих состояний,
Не зависящая ни от кого.

Бога ради, не застревай на каком бы то ни было духовном обретении,
Но тоскуй о большем – как от болезни страждущий,
Чья жажда никогда не утолена.
Божественный двор – сфера Бесконечного.
Оставь почетное место позади;
Пускай Путь будет твоим почетным местом.


Читать дальше →

Бог вывел землю и небесные сферы
в существование
после шестидневного обдумывания,
хотя и мог посредством
« «Будь!» – и оно возникает»
сотворить сотню земель и небес.
Мало-помалу, до сорокалетнего возраста,
Владыка взращивает человека,
дабы тот достиг завершенности, хотя в единое мгновение Он мог бы
послать пятьдесят в полет из несуществования.
Иисус одной молитвой мог заставить мертвого ожить,
так неужели Создатель Иисуса не способен
враз привести взрослых людей в существование?

Эта неторопливость ради того, чтобы научить тебя:
Бога надлежит искать медленно и безо всяких остановок.

Маленький ручеек, постоянно текущий,
не загрезняется и не зацветет.

Из этой неторопливости рождаются блаженство и радость;
а преуспевание – птица, которая из него вылупляется.

Мы были закованы — Он еще одну цепь добавил.
Мы страдали — Он еще одну невзгоду добавил.
Мы заблудились в зеркальном доме — Он стал нас кружить и кружить
И еще одно зеркало добавил.

Людей сбивают с толку объекты желаний,
и потом они сожалеют, что поддались вожделению,
ведь они поддались фантому
и оказались еще дальше от Реальности, чем раньше.
Твое желание иллюзорного – крыло,
посредством которого искатель может подняться в Реальность.
Когда ты поддался вожделению,
твои крылья отваливаются,
ты превращаешься в калеку, а фантом исчезает.
Предохраняй крыло и не удовлетворяй вожделение,
чтобы крыло желания могло донести тебя до Рая.
Люди воображают, что испытывают наслаждение,
тогда как на самом деле вырывают себе крылья
ради иллюзии.

              

Все самое прекрасное — для нас!
Все самое прекрасное — для нас!
Не миражи, увлекшие на час,
И не восторг минутный или боль,
Пришедшие неведомо отколь,
Не шумный пафос осужденья зла,
И не добру пустая похвала,
Не беспричинный смех и не тоска-
Эмоции текут, как горсть песка,
В мою полураскрытую ладонь…
Не гаснет лишь души моей огонь!
Ведь он во мне присутствует всегда,
Не мечется, как я, туда-сюда!

              

Нас трое
По дому кружится любовь.
Поет, как флейта и струна
И в сердце забурлила кровь
Вином Волхвов Звезды пьяна.
Нас трое в доме, и луна
Тихонько вышла из угла.
Да налила нам в рог вина.
И пламень в роге подожгла.
Один, поцеловав порог,
Коленопреклонен в мольбе.
Другой, с огнем пригубив рог,
Глядит в лицо своей судьбе.
А третий говорит друзьям:
«Мой танец — радость Бытия!
Кто так кружился — знает сам,
он потерял себя, как я».
Утерян разум и душа.
Нет места вере и сомненью!
Как жизнь такая хороша!
Житье-бытье без сожаленья!
/Диван Шамса Табрези/

              

Человек на смертном одре завещал, как разделить имущество между тремя сыновьями. Он посвятил всего себя сыновьям. Они стояли вокруг него подобно кипарисам, молчаливые и сильные.
Он сказал городскому судье: «Кто из моих сыновей самый ленивый — отдай ему все наследство».

Вскоре он умер, а судья обратился к этим троим: «Пусть каждый из вас отчитается о своей лености, чтобы я мог понять, насколько вы ленивы».

Мистики — специалисты по лени. Они полагаются на нее, поскольку все время видят Бога, совершающего работу вокруг них. Урожай все прибывает, однако они никогда даже и не пахали!

«Ну-ка, расскажите, в чем именно состоит ваша лень».

Каждое изреченное слово — это завеса сокровенного «Я». Малейший взмах завесы, не шире куска зажаренного мяса, может открыть сотни взрывающихся солнц. Даже если сказанное тривиально и ложно, слушающий слышит источник. Один ветерок налетает из сада. Другой — летит от кучи пепла. Подумай, как различны голоса лисы и льва, и о чем они говорят тебе! Услышать кого-то — все равно что снять крышку с кухонного горшка. Ты узнаешь, что на обед. А некоторые люди отличают по одному лишь запаху вкусное жаркое от прокисшего супа, приготовленного с уксусом. Человек постукивает по глиняному горшку, прежде чем купить его, по звуку различая, нет ли в нем трещины.

Старший из трех братьев сказал судье: «Я узнаю человека по голосу, а если он не говорит, я жду три дня, а после я узнаю его интуитивно».

Средний брат: «Я узнаю его, когда он говорит, а если он не говорит, с ним я завожу беседу сам».
«А если он знает этот прием?» — спросил судья.
Это напоминает мне мать, говорящую ребенку: «Когда ты ночью идешь по кладбищу и видишь чудище, беги к нему, и оно исчезнет».
«А если, — отвечает дитя, — мама чудища наказала ему делать то же самое? У чудищ тоже есть мамы».
Среднему брату было нечего ответить.

Судья тогда спрашивает у младшего брата: «Что если человека не заставишь говорить? Как распознаешь его скрытую природу?»

«Я сижу напротив него в молчании и возвожу лестницу, смастерив ее из терпения. Если в его присутствии слова, исходящие из места превыше радости и превыше скорби, начинают изливаться из моей груди, я знаю, что его душа так же глубока и ярка, как звезда Канопус, восходящая над Йеменом. Когда я начинаю говорить, а моя речь подобна могучему взмаху руки, я узнаю его в том, что я говорю и как я это говорю, потому что между нами открыто окно, смешивающее ночной воздух обоих наших существ».

Младший, очевидно, был самым ленивым. Он выиграл.
За гранью понятий о ложном и праведном есть поле. Встретимся там.

Когда душа прилегла в эту траву, мир слишком наполнен, чтоб говорить о нем. Идеи, язык, даже фраза «друг друга» теряют смысл.

Ной сказал: «Я не смотрю ни на кого, кроме Тебя,
а если и взгляну, то это лишь предлог,
ибо Ты — истинный объект моего всматривания.
Я влюблен в Твое творчество —
и когда я испытываю благодарность,
и когда требуется терпение.

Как могу я полюбить, словно неверный,
то, что сотворено Тобою?»

Любящий Божье творчество славен,
но полюбивший тварь лишен веры.