судьба личности
есть возвращение в Бога
поскольку в Боге нет времени, это может произойти мгновенно, прямо сейчас, или через миллионы перевоплощений
каждую ночь человек засыпает
что происходит с личностью в это время?
куда она исчезает?
с младенчества, когда личность ещё не развернулась, человек привыкает каждую ночь умирать добровольно, без страха
почему же личность боится смерти?
разве страх смерти не есть воображение ума?
«тамо убояся иже не бе страх»
отсюда страстное желание продлить жизнь личности за порогом смерти
религия обещает жизнь за порогом смерти
обиженная, ущемленная личность требует воздаяния, отмщения обидчикам после смерти
религия удовлетворяет это требование: «Мне отмщение, Аз воздам»
я не говорю, что этого нет
я говорю, что наша судьба вернуться в Источник Жизни
религия помещает между личностью и ее Истоком бесконечный загробный мир, удовлетворяя нашей страсти продлить автономное существование в светлых мирах
но так ли чисто это желание продлевать свою жизнь вне Бога?
пусть каждый сам ответит себе на этот вопрос
«И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними».
Откровение 14.13

*

… вот и Экхарт говорит:

«Иоанн говорит: «блаженны мертвые, умершие в Боге». Кажется великим чудом, что в Том умирание, Кто Сам сказал про Себя, что Он есть жизнь. Но вникните глубже! Душа пробивается сквозь свой вечный образ и впадает в чистое н и ч т о своего вечного образа, это называется «умиранием» духа!
Умирание есть не что иное, как «лишения жизни». Когда душа увидит, что всякая определенность так или иначе приводит к многообразию и разобщению вечного образа с Единством, тогда Дух переживает смерть своего «я», ради своего вечного прообраза; и разбивает свой вечный прообраз и остается лишь в единстве своей божественной сущности. Это – «блаженные мертвые, в Боге умершие». Никто не может быть погребен
Читать дальше →

" Я прочел многие писания, и языческих учителей, и пророков, и Старого и Нового Завета, и со всяческой строгостью и усердием искал лучшую и высшую добродетель, с помощью которой человек мог бы наиболее уподобиться Богу, стать вновь насколько возможно более похожим на тот прообраз, каким он был в Боге, когда между ним и Богом не было различия, пока Бог не создал твари.

И когда я углубляюсь во все то, что об этом написано, докуда может доходить мой рассудок с его свидетельством и суждением, то я не нахожу ничего иного, чем чистую от всего созданного свободную отрешенность.
Читать дальше →

Если бы кто-нибудь тысячу лет вопрошал жизнь: зачем ты живешь? — и она бы ему вообще отвечала, она не сказала бы не чего иного, как: я живу затем, чтобы жить. И это оттого, что жизнь живет своей собственной глубиной, бьет из себя самой. Поэтому она живет без всякого «почему» и живит себя самое. И если бы кто-нибудь спросил правдивого человека, такого, который действует из своей собственной глубины: зачем ты делаешь свое дело? Если бы он верно отвечал, он не сказал бы ничего иного, кроме того, что: я делаю, потому что делаю.

Где кончается тварь, там начинается Бог. И Бог не желает от тебя ничего большего, как чтобы ты вышел из себя самого, поскольку ты тварь, и дал бы Богу быть в тебе Богом. Малейший образ твари, который ты создаешь в себе, так же велик, как Бог. Почему? Потому что он отнимает у тебя целого Бога. Ибо в то мгновение, когда этот образ входит в тебя, Бог со всем блаженством Своим должен удалиться. Но когда этот образ уходит, входит Бог. Бог так сильно желает, чтобы ты вышел из себя самого (поскольку ты тварь), словно все Его блаженство зависит от этого. Ах, милый человек, какая тебе в том беда, если ты предоставишь Богу быть в тебе Богом?

Выйди же ради Бога из самого себя, чтобы ради тебя Бог сделал то же. Когда выйдут оба — то, что останется, будет нечто единое и простое. В этом едином Отец рождает Сына в глубочайшем источнике. Там расцветает Святой Дух, и там возникает в Боге воля, которая принадлежит душе. До тех пор, пока эта воля пребывает неприкосновенной для твари и всего созданного, — она свободна. Христос говорит: никто не восходит на небеса, кроме Сошедшего с
Читать дальше →

Главное: не бери себе ничего! Оставь себя совершенно и предоставь Богу действовать в тебе и за тебя, как Ему угодно: Его — это дело. Его — это Слово, Его — это рождение, и все остальное, что только ни есть в тебе — Его!

Ибо отдал ты себя самого и покинул себя, и все душевные силы свои и действия их и все, чем владело твое существо. Бог должен войти в твои силы всецело, оттого что ты лишил себя всего своего, оттого что ты опустошил себя — как написано: «Голос взывает в пустыне».

Дай взывать в себе этому вечному Голосу, сколько угодно Ему, и будь для себя самого и для всякой вещи — пустыней!

Мейстер Экхарт Духовные проповеди и рассуждения («О разуме и молчании его»)

Не бойтесь тех, что хотят умертвить ваше тело, ибо души не могут они убить. И оттого не могут, что не может убить дух духа; дух духу может лишь дать жизнь. Те, что хотят вас убить, — это лишь кровь и плоть, и только так умирает человек от другого.

Благороднейшее, что есть в человеке, это кровь, когда она желает добра. Но и горчайшее, что есть в человеке, — это кровь, когда в ней воля ко злу.

Если кровь побеждает плоть, человек терпелив, кроток и целомудрен и в нем все добродетели. Если же побеждает плоть, человек высокомерен, зол, нечист и в нем все пороки.

Теперь слушайте: вот я хочу сказать нечто, чего еще никогда не говорил. Когда Бог создал небо, землю и всякую тварь. Он никак не действовал. Ему не с чем было действовать; и в Нем не было действия. Тогда Он сказал: «Мы сотворим Наше подобие». Не мудрено создавать. Это делается когда и где угодно. Когда я что-нибудь делаю, то делаю это сам в себе и из себя самого и отпечатлеваю там свой собственный образ.

«Мы сотворим подобие, — не Ты, Отец, и не Ты, Сын, и не Ты, Дух Святой, но Мы в совете Святой Троицы, Мы сотворим подобие».

Итак, когда Бог делал человека. Он творил Свое творческое, Свое вечно сущее, присущее Ему дело. Оно было велико. Это была душа.

Читать дальше →

Заметьте себе хорошенько! Бог не имеет наименования, ибо никто о Нем ничего не может сказать или знать. В этом смысле говорит один языческий мудрец: то, что мы знаем и высказываем о первопричине, — это больше мы сами, нежели первопричина; ибо она выше всякого выражения и познания! Итак, если я скажу Бог добр, то это неправда: я добр. Бог не добр. Я скажу больше: я лучше Бога! Ибо лишь то, что хорошо, может стать лучше, а лучшее — наилучшим. Бог не хорош, а потому не может быть лучше, а не может быть лучше, не может стать и наилучшим. Далеки от Бога эти три определения: «доброе», «лучшее», «наилучшее»; Он выше всего этого! Если я скажу еще: Бог мудр, — это неправда, я мудрее Его. Скажу лишь: Бог есть нечто сущее, — это неправда, Он есть нечто преизбыточное, Он сверхсущее Небытие.

Об этом говорит святой Августин: наилучшее, что может человек сказать о Боге, — это уметь молчать от полноты премудрости внутреннего богатства.

Поэтому молчи и не болтай о Боге. Ибо, когда ты болтаешь о Нем, то ты лжешь, творишь грех. Если хочешь быть без греха и совершенен, то не болтай о Боге!

Мейстер Экхарт
Воистину, если
сначала не убежишь от себя, то, куда б ты ни бросился, всюду обрящешь
преткновение и раздоры, и так будет всегда. Люди, которые ищут покоя во внешних
вещах — будь то в местах или в образах жизни, у людей либо в трудах, на
чужбине или в бедности иль в поругании, каким бы великим сие ни было или
чем бы еще сие ни было, — все это, однако, ничто и покоя не дарует. Те, что
так ищут, ищут совершенно не там: чем дальше они забредают, тем меньше
они обретают, что ищут. Они идут как тот, кто перепутал дорогу: чем дальше
идет он, тем больше сбивается с пути. Но что же должен он делать? Сперва
должен покинуть себя самого, тогда покинул он все. Подлинно, брось человек
королевство или весь мир, но сохрани себя самого, — ничего он не бросил.
«Трактаты и проповеди»

«Заклинаю вас любовью Бога, чтобы вы поняли эту истину, если можете. Но если вы не поймете, не тревожьте себя этим, ибо истина, о которой я хочу говорить, такова, что лишь немногие достойные люди поймут ее…
Моя неотъемлемая сущность в такой степени превыше Бога, в которой мы понимаем Бога как принцип сотворенного. Поистине, сама суть Бога, которая поднимает Бога надо всеми существами и различиями, была моей сутью, я сам волеизъявлял и осознавал, что сам создал этого человека, которым я являюсь. Таким образом, я есть причина самого себя в соответствии со своей сущностью, которая вечна, но не со своим становлением, которое временно. Таким образом, я тоже не рожден, и в соответствии со своей нерожденной сущностью я никогда не умру. В соответствии со своей нерожденной сущностью я был всегда, я есть сейчас и пребуду вечно… В моем вечном рождении рождены все вещи, и я сам был причиной себя, так же, как и всех вещей… И если бы не было меня, то не было бы и Бога: этот Бог есть Бог, причиной которого я являюсь. Если бы не было меня, Бог не был бы Богом. Однако нет необходимости в понимании этого…
В этом прорыве… я превыше всех сотворенных существ и не являюсь ни Богом, ни сотворенным. Скорее, я есть то, чем я был и чем я пребуду теперь и навеки…
Ибо в этом прорыве мне открыто, что я и Бог суть одно. Я есть то, чем я был, и я не уменьшаюсь, не расту, ибо я есть неподвижная причина, которая движет всеми вещами…
Те, кто не может понять эту речь, не должны тревожить ею свои сердца. Поскольку до тех пор, пока человек не сравняется с этой истиной, он не поймет этой речи. Поскольку это – несокрытая истина, идущая напрямую из сердца Бога».
Читать дальше →

"… если брать силы души в одном существе, они равны и все стоят одинаково высоко;

Читать дальше →

«Ничто так не мешает душе познавать Бога, как время и пространство!
Пространство и время всегда лишь части, а Бог един.
Итак, если надлежит душе познать Бога, она должна познавать Его вне времени и пространства. Ибо Бог не „то“ и не „это“, как множество вещей:
Бог есть одно!
Если надлежит душе видеть Бога, она не должна одновременно устремлять взоры на вещи, принадлежащие времени. Ибо покуда время и пространство или какие-либо другие подобные образы заполняют ее сознание, невозможно ей увидеть Бога.
Хочет ли глаз увидеть цвет, он должен раньше сам освободиться от всякого цвета.
Хочет ли душа видеть Бога, не должна она иметь ничего общего с „ничто“.
Кто видит Бога, тот также познает, что все творения „ничто“.
Если сравнивать одно творение с другим – оно кажется прекрасным и представляет собою нечто; по сравнению же с Богом, оно – „ничто“.

Я говорю далее:
хочет ли душа видеть Бога, она должна также забыть и потерять себя.
Ибо покуда она видит и знает себя, до тех пор не видит и не знает она Бога.
Если же ради Бога отдаст она свое „Я“ и откажется от всех вещей, то вновь найдет себя в Боге.
Познавая Бога, познает она в Боге совершеннее и самое себя, и все вещи, с которыми разлучилась.
Если я хочу воистину познать высшее благо, если хочу познать вечную благость, то должен познать ее там, где она в себе самой – в Боге, а не там, где ее осколки.
Должен ли я познать истинное бытие, я должен познать его там, где оно в себе самом – в Боге, а не в творениях, где оно разбито.»

Мейстер Экхарт (1260-1327)
«Духовные проповеди и рассуждения».
Перевод со средневерхненемецкого М. Сабашниковой, 1912 г.