Сущностное Понимание таково:

В реальности ничего нет.

Это настолько очевидно,

Что не воспринимается.

Жизнь — тот же сон. «Сновидящий» отождествляется со своим объектом и громко храпит. «Он» и его объекты спят и видят сон, в котором каждое действие этих объектов формируется сновидящим. Объекты сна «существуют» только в степени такого формирования сновидящим. Но они лишь снятся, лишь формируются, поэтому полностью разделяют «существование» формирующего сновидящего.
В действительности, однако, снящаяся видимость есть не что иное, как источник, который спит.

ВЕЙ У ВЕЙ

Сначала шуточный диалог из сегодняшней переписки:

tulukut:
Макс, а ты тело?
Rikirmurt:
100% :)))
tulukut:
поздравляю )))))))))))))))))))))))))

По началу улыбнуло, а потом подумалось: но ведь действительно большинство людей проживает в совершеннейшей убеждённости в том, что они являются физическим телом.
Я приведу «геометрическое» на самом деле — логическое доказательство Вэй У Вея из книги «Открытая тайна» (знаю многие читали, — но чтиво то не из лёгких), поэтому своими словами.

Читать дальше →

… Если феномен может быть «просветленным», тогда «просветление» должно быть феноменально, как опьянение или любое другое психосоматическое состояние. Если оно не феноменально — а все, что это слово может означать метафизически, не феноменально, — тогда нет никакого индивидуального «я», чтобы его испытывать…
— Получается, что вся эта идея — полнейшая ерунда!
Детям нужны игрушки. Взрослым они нужны меньше. А зрелые не могут быт зрелыми, если вообще нуждаются в них.
— Значит можно смеяться всякий раз, когда вроде бы взрослые люди серьезно говорят о «просветлении»?
Они могут понимать, что оно не есть и не не есть как любое другое понятие, и при этом говорить о нем, потому что таково социальное соглашение. Если они и говорят, они сами могут улыбаться. Это может даже приносить пользу.
— Каким образом?
Что, если видение, что не может быть никакого «тебя», чтобы быть просветленным, — это средство раскрытия того, на что вечно указывает этот сияющий и соблазнительный символ?
— Он может быть хорошим указателем?
Если понять его не правильно, он может оказаться бедствием. Но, понятый правильно, он почти попадает в точку…
— Значит поэтому Хуанбо и многие другие говорили, что нет разницы между просветленным и непросветленным?
Однако повторяю снова, и снова, и снова: это не «неведение» и «просветление» как объективные концепции, «разные» или «не разные», существующие или не существующие или какие-то еще! Это не то, что видится, а то, что смотрит, лишенное различий, различающего
Читать дальше →

То, что я есть,- вечно свободное. В том, что я есть, нет ничего, что может быть несвободным.
Несвобода и вытекающее из нее страдание — то есть все страдание — полностью зависит от идеи объективного я, то есть «какого-то меня». Но такого противоречия в терминах никогда не существовало, не существует и никогда не будет существовать.
Более того, никакой объект не может существовать вообще. Так как я могу существовать в виде объекта?
Объект, все, что объективировано, — это видимость. Это и есть то, что представляет собой объект, все, чем объект может быть, и все, что был призван описать этот термин.
Быть объектом — значит просто быть воспринимаемым, то есть являться.
Являться кому? Восприниматься чем?
Только я могу воспринимать. Что еще может воспринимать? Что есть, что могло бы воспринимать?
И что бы я ни воспринимал, должно быть моим объектом.
Мой объект — это объективизация того, что я есть. Чем еще он мог бы быть?
Значит, каждый объект является мной. Не может быть ничего, что не является мной. Я — не что иное, как мои объекты, и мои объекты — не что иное, как я.
В чем польза от писания, говорения, лекций о чем-то столь простом и очевидном?
Больше просто нечего говорить, больше ничто не может быть сказано! Никогда не было и никогда не будет.
Нужно ли добавлять очевидное? Каждое чувствующее существо может сказать это.
Замечание: Даже махая хвостом…
Читать дальше →

Концепция «просветления» по отношению к индивидууму — очевидно, абсолютная чушь, поскольку это слово описывает состояние, с которым несовместима никакая сущность. Никакое «я» не может быть «просветленным».
Как указывалось ранее, мнимая сущность может «пробудиться» к этому состоянию, то есть она пробуждается от сна личной обособленности к нормальному состоянию, отмеченному термином «просветление» или «освобождение» от пут иллюзорного отождествления.
Сам термин, однако, выбран плохо, поскольку предполагает кого-то, кто «просветлен», но поскольку феноменальная жизнь основана на понятии сущности, язык неизбежно несет в себе такую нагрузку.
Идея «просветления» предполагает, что его отсутствие — нормальное состояние, хотя на самом деле нормально противоположное. Такое отсутствие — временное состояние феномена именно потому, что такое затмение ноуменальности и есть феноменальность, и исчезновение этого затмения — это в то же время исчезновение феноменальности и раскрытие ноуменальной нормы.
Псевдосущность пробуждается от иллюзии обособленности и обретает состояние универсальности, названное словом «просветление», поскольку мнимая сущность осознала свою универсальность и вернулась к полному осознанию тотальности, которой
Читать дальше →

К черту, к десяти тысячам чертей все эти
фантазии, основанные на концепциях
«себя» и «других»-себя, судящего других,
ведущего бой с тенью в ложном уме,
«меня» и «тебя».
Только я могу говорить, но я не говорю того,
что говорится мной как объектом.
Только я могу смотреть, но я не вижу того,
что видится мной-как-объектом.
Я делаю все, но я не делаю того,
что делается «мной».
Я не сущность, не не-сущность, но отсутствие
не-сущности, источник всего деяния,
но не исполнитель действий. Я источник
всех мыслей, но не мыслитель.
И снова: я есть, нет никакого я, кроме я,
но меня нет совсем, нет тебя, нет его, ее,
этого, нас или их.
И любое живое существо — не существо,
потому что все, чем является существо, есть я.
А я не есть.
Сказанное здесь может сказать любое
чувствующее существо, поскольку любое
чувствующее существо есть я.
И больше сказать нечего, вообще нечего-
и это уже слишком много!..

Любой намеренный акт чтения, напевания,
слушания, обсуждения, возражения,
объяснения и т.д. неизбежно усиливает
мысль, создающую «связанность».
Никакое намеренное действие не может
«освободить» от «связанности», поскольку
нет сущности, чтобы быть свободной
или несвободной.
Возможно лишь осознание того, что уже
известно, и сознательное проживание того,
что уже проживается.
Все остальное — видимость, то есть
феноменальный сон…

Есть только я, необусловленный, свободный
от качеств или личности.
Любая мысль обо «мне» — мгновенная
несвобода.
У несвободы нет длительности, кроме
настойчивой концепции «меня»,
то есть ее видимая длительность совпадает
с такой концепцией.
Нет никакого «меня», никогда не было,
никогда не будет и никогда не могло бы быть
такой сущности.
Нет никакого «тебя», никогда не было,
никогда не будет и никогда не могло бы быть
такой сущности.
Нет нужды читать книги, повторять сутры,
заучивать писания, проводить странные
ритуалы, — нет ничего, о чем можно было бы
поспорить, что обсудить или объяснить.
Нечему учить и нечему учиться.
Каждое живое (чувствующее) существо знает
это и может осознать это и «жить» этим.
Все остальное называется «связанностью»,
«несвободой», — и это иллюзорная мысль,
концептуально препятствующая чистому
(недвойственному) видению…

Концепция «я» — это также концепция другого. Они неразделимы, поскольку если есть один, требуется и другой, и другой не может существовать без одного.
Все буддисты теоретически принимают «нереальность » «я»-концепции, но, боюсь, это редко случается на практике или в учении. Мы только что рассмотрели причину могущества этой концепции и, возможно, поняли, почему она не может исчезнуть, пока есть «мы», продолжающие думать с точки зрения феноменального объекта.
Но буддисты в целом, кажется, еще более редко отрицают концепцию другого, как на словах, так и на деле. Тем не менее эти две концепции неразделимы, и что верно для одной, верно и для другой.
Если буддизм укоренился на Западе, разве мы не должны подчеркнуть абсурдность концепции другого, поскольку это несомненно, прямой способ подчеркнуть абсурдность концепции я, ведь оба этих отрицания резко противоречат нашему обусловленному непониманию?
Более того, пока остается понятие другого, никто никогда не сможет, избавиться от понятия я, и пока понятие я остается центром, из которого он думает, ни одно чувствующее существо не сможет пробудиться к просветленному состоянию, принадлежащему ему по праву.
Замечание: Вы заметили насколько может ввести в заблуждение последнее предложение? Может показаться, что оно предполагает некое «я», у которого есть «центр», какое-то «чувствующее существо», которое может «пробудиться», и некое «просветленное» состояние, которое может ему принадлежать. Когда ум поститься, такие понятия, выраженные будто бы феноменальной сущностью, просто не могут возникнуть. Феноменально они могут послужить своей цели, но ноуменально их вообще нет…
Читать дальше →