Стою у последней черты,
Сердце от страха гулко забилось…
В пропасть упасть ничьей пустоты,
Где никогда ни чего не случилось…

Там говорят, даже покой и любовь,
Могут исчезнуть вместе с тобою…
В жилах стынет алая кровь,
К Богу не ходят толпою.

«Жди, ОН придет за тобой»…
Крутится белкой мыслишка шальная.
Стой здесь, лучше ум успокой,
Иначе станешь снова больная.

Стою у последней черты,
Нервная дрожь льется по телу…
«ТЫ никогда за мной не придешь!»
Правда об этом режет не в меру.

Будто чумная от боли стою,
Все жертвы мои были напрасны,
Дифирамбы теперь я ТЕБЕ не пою
Хоть мантры и были прекрасны.

ТЕБЕ моя преданность была не важна,
На просьбы мои ничего ТЫ не скажешь,
Знать ТЫ не хочешь, как плачу здесь я,
И дать мне поддержку не можешь.

Как мутно сейчас в моей голове,
Любовь и покой смешались, как в омуте воды,
Скрыта природа вещей в пустоте…
На понимание ушли долгие годы.

ТЫ миф или нет?
Говорят, что мы вместе с тобой рождены,
И то, что со мною рождено его нет и меня нет…
То кто же здесь был до рождения?

Говорят, ТЫ существуешь как природа вещей…
Только знать, не дано это мне…
Я не вырвусь к ТЕБЕ из-за ложных идей,
И само «я» растянулось, как на ремне…

…И опустилось в мертвые
Читать дальше →

Поспорили как-то Брама и Вишну, кто из них более вправе выступать от лица всего. Ведь Брама, как известно, является архетипическим воплощением принципа «я не я»/«всё не всё», величайшим из всех магов, а Вишну — принципа «я — я»/«всё — всё», и он самый главный учёный. Но тут пришёл Шива и говорит — я и ты, Брама, я и ты, Вишну, и я не ты и не ты. Кому же как не мне выступать от лица всего? Так Брама и Вишну были навечно посрамлены, и славное имя «Шива» воссияло одной из вашнейших путеводных звёзд для искренних духовных искателей))

Недавно вспомнились греки. Прочитала в книжке упоминание Мнемозины — она мать всех муз, имя её — «память». Она открыла способ рассуждать и дала всему названия, чтобы мы могли разговаривать о вещях, их не видя, не указывая на них пальцем.
И вдруг это знание греческих мифов развернулось в аспекте Учения.
Историки-культурологи греческий миф трактуют как демонстрацию развития человеческого сознания — от стихийного, животного, доцивилизационного (хаос, уран, гея, тартар, эрос, жертвоприношения, разбросанные куски мяса по полям) до цивилизованного, от богов-чудовищ к антропоморфическим богам с моралью и ценностями. Мне нравится этот вариант.
Но миф через призму учения представился как рассказ о заражении познающей природы. (И как альтернатива христианскому мифу об Адаме, Еве и Змее).
Первое поколение богов — это ещё энергетические аспекты — Хаос, Космос, Эрос, Гея, Уран, Тартар (бездна), Эреб (мрак).
Они рождают все феномены — ментальные, психические, физические.
В мифологии это второе поколение богов, титаны и дети титанов — Хронос-время, Мнемозина, Гипнос, Танатос, Гелиос (солнце), Лето, Прометей (огонь), Селена (луна) и пр.
Второе поколение богов, титаны и дети титанов пребывают частично в первой, но больше во второй сигнальной системе. С них собственно и идёт разворачивание современного цивилизованного мира (и мифа, ведь пока нет слов-определений, то миф невозможен). С появлением Времени, Пространства, Смерти, разницы между сном и бодрствованием, и т. д. появляется прогресс, эволюция.
Та же титанида Мнемозина, дав названия всему, тем самым протоптала дорожку к абстрактному мышлению, ведь дальше человек научился обозначать сам процесс обозначения (Инара хорошо описала advaitaworld.com/blog/free-away/27088.html). Умение воспринимать абстракцию и давать названия — это то, что нас отличает от животных. Но здесь ещё нет заражения.
А вот более поздние боги-олимпийцы уже полностью заражены, и действуют из третьей сигнальной системы — показывают свой
Читать дальше →

Интересен миф об Амиране (Амир Андаре Джан — Повелитель Всего Сущего, имя мифического героя, Двойника Прометея), распространенный на Кавказе (я собрал сотни вариантов этого мифа). В одном из вариантов, у Амирана есть волшебный, золотой кинжал, с которым он РОДИЛСЯ, подарок богини-матери. Этот кинжал у него всегда с собой, это как бы его часть. Однажды его проглатывает дракон. Дракон, проглотивший героя, прилетает в некое сакральное место, где стоит СТОЛБ гигантских размеров (!). Дракон обвивается вокруг этого столба, в три витка… Так он убивал жертв, обвившись вокруг Гигантского Столба, он зажимал хвост в пасти, ломая жертву.

Я считаю, что символика НЕ УСТУПАЕТ тантрической. Разговор о змее вокруг сушумны, который, обвившись кольцами, держит душу в плену… Скандха, Ось Мира, или сушумна, — разговор о внутреннем стержне нашего существа.

Но один из братьев криком напоминает Герою о кинжале. В животе у дракона герой вспоминает о волшебном кинжале, разрезает бок дракона и выходит на свет ИЗМЕНЕННЫЙ, без волос и бороды. Братья даже не узнают его сразу. А вот дракон, как говорит легенда, уже никогда не смог залечить полностью эту рану. Раньше, когда дракон глотал солнце, то люди оказывались во тьме на многие годы, пока сам дракон не выпускал солнце, по той или иной причине. Но после случая с Амираном, как утверждает легенда, солнце не задерживается долго в желудке дракона, ибо ЕСТЬ ПУТЬ, по которому оно выходит — разрез, сделанный героем.

Красивый вариант мифа, если подойти к нему по тому способу, которым мы шифруем тексты, то напоминание о мече — это некий способ, метод, которым каждый из нас может победить незнание. В мифах часто у дракона (в кавказских вариантах их называют Дева, бывают добрые или злые Дева) девять голов. Девять голов — это девять отверстий: глаза, уши, ноздри и т. д. Девятивратный град — так в арийских текстах называют тело. Проглоченный злым Девой Амиран — это душа человека, томящаяся в оковах плоти. Душа не помнит о золотом мече, о способе
Читать дальше →

КОНЕЦ МИФА О ПРОСВЕТЛЕНИИ ЛИЧНОСТИ
Амбер Террелл
Автор книги «Surprised byGrace»
ENDING THE MYTH OF PERSONAL ENLIGHTENMENT
By Amber Terrell
Когда я, молодая студентка колледжа, в конце шестидесятых отправилась на духовные поиски, в моем уме были некие образы того, на что похоже просветление. Я представляла, что, став просветлённым существом, я останусь «я», только все нежелательные аспекты моей личности будут исправлены. И, имея доступ к безграничному разуму вселенной, я, конечно, буду сверкать, подобно бриллианту. В моей жизни останется только всё самое лучшее, создавая мне блаженное существование, «небеса на земле» в виде совершенного здоровья, совершенных мыслей и идеальных условий.
После, более чем четвертивека, проведенных в интенсивных практиках медитации и йоги, постах, учёбе, длительных ритритах в далеких странах, и многих лет служения индийскому гуру, меня стал волновать вопрос — " почему же не происходит просветление? Почему моя личность всё ещё беспокойна? Почему моя жизнь не напоминает ту, какой по моему ожиданию она должна быть к этому времени? " Я стала чувствовать, что была какая то отсутствующая часть в моем духовном репертуаре — но какая? Я делала все свои практики так преданно и так долго.
Приблизительно с середины 1994, я начала задаваться вопросом, " ктоже все-таки достигает просветления? " Действительно ли это — эго, личность, ум? Никто, из тех к кому я обращалась, не смог пролить какой-либо свет на этот вопрос и я стала подозревать, что этот,
Читать дальше →

Персонажу сна ПРОБУЖДЕНИЕ не светит! Разве что во сне!.. :)

В давние времена вождем демонов-асуров был Майя, который обладал такой силой колдовского внушения, что перед ним не мог устоять даже Брахма. У асуров было три крепости: железная, серебряная и золотая. Майя решил собрать их воедино и сделать цитадель, неприступную для богов. Совершить это можно было, лишь усыпив бдительность самого Брахмы.

Майя сказал, что отрекается от мирской жизни. Он ушел в пустынное место, освободился ото всех желаний и стал истязать свою плоть: зимой погружался в ледяную воду, летом окружал себя кострами. Когда палило солнце, не покрывал голову, ел только коренья и травы и все время прославлял Брахму. В конце концов Майя стал таким тонким и прозрачным, что сквозь кожу видны были кости. Брахме понравилось такое благочестие. Он спустился к Майе:

— Я доволен тобой. Чего ты желаешь? Я исполню то, о чем ты попросишь.
— Три крепости я хочу соединить в одну — Трипуру. Сделай так, о великий Брахма, чтобы никто и никогда не смог разрушить Трипуру, ни боги своим оружием, ни жрецы-брахманы своими проклятиями.
— Но ведь ничто не вечно. Ни люди, ни демоны, ни даже Вселенная, — возразил Брахма.

Тогда Майя попросил своего прародителя, чтобы крепость была неуязвимой для всех, кроме Шивы. Он мог разрушить Трипуру не иначе как единственной стрелой, при первом выстреле из лука и только в то мгновение, когда все планеты станут в ряд. Брахма согласился. И Майя построил крепость. Укрепления из железа врыл в землю. Над ними поставил серебряные стены, поднимавшиеся до самого неба. А золотые башни возвышались даже над небесной твердью. Собрались с силами демоны-асуры и стали совершать опустошительные набеги на жителей небесного царства. Все трепетали перед асурами, но не могли винить Брахму за то, что тот поддался чарам Майи.

Когда Яма (бог смерти и отвечает за несколько адов, упоминаемых в пуранах. Принимая во внимание его разрушительную сущность, его называют помощником Шивы), сын Вивасвата, умер, Ями (правила адом женщин и рассматривалась как воплощение его творческой энергии-шакти), его сестра и возлюбленная, проливала безутешные слезы, и не было предела ее горю.

Тщетно боги пытались облегчить бремя ее скорби. На все их уговоры и увещевания она отвечала: «Но ведь он умер только сегодня!» А тогда еще не было ни дня, ни ночи.

Боги сказали: «Так она его не забудет! Мы сотворим ночь!» И они создали ночь. И ночь прошла, и настало утро, и она забыла о нем.

Потому говорят: «Череда ночи и дня приносит забвение горя».

Шесть сфер, шесть различных видов сансарической деятельности называют«обителями» в том смысле, что каждая из них представляет отдельную версию реальности, в которой мы пребываем. Мы радуемся устойчивому, знакомому окружению, знакомым в желаниям и стремлениям – мы не допускаем состояния пустоты ума. Мы цепляемся за свои устоявшиеся стереотипы, потому что их мешанина обеспечивает нам такую знакомую, родную почву – в нее можно погрузиться, еюможно занять себя. Мы боимся лишиться этой безопасности и привычных развлечений, мы боимся выйти в открытое пространство, боимся вступить в медитативное состояние ума. Перспектива состояния пробужденности оказывается слишком беспокойной – мы не знаем, как себя в таком состояниивести, и поэтому свободе предпочитаем бегство обратно в родную тюрьму. Сумятица и страдания становятся нашим обычным занятием, нередко вполне безопасным и приятным.
Читать дальше →