Недостаточно думать о том-что-не-есть-мы- необходимо не думать о том-что-не-есть-мы.Нужно, чтобы то, чем мы вообще можем быть, действовало непосредственно.
Прямое действие, как и прямое восприятие, предшествует разграничивающему мышлению и не подвержено «волеизъявлению».

Из книги Чака Ч. «Новые очки»

Золотым Ключиком к штуковине под названием жизнь является неумолимая честность перед самим собой. Я повторяю, неумолимая честность перед самим собой. Почему? Потому что внутри каждого из нас установлен монитор. Мы его там не устанавливали, и отключить его мы не можем. Религиозные люди называют это совестью (вот ещё одна вещь, которую я не понимаю – ничего о ней не знаю). Я называю это Богом. Богом во мне, Богом, который является мною. Я не Бог, но Бог это я. Непомерно больше, чем я, ибо Он так же является всеми вами. Не отличающийся чем-то, не какой-то другой, не «отстранённый от», а «причастный к». Я сознательно ощущаю живое присутствие Всемогущего. Так что Золотой Ключик – это неумолимая честность перед самим собой. Шаблон перед нами. Когда я делаю всё самым лучшим из доступных мне образом — образец передо мной; и это не гора, не храм и не Иерусалим; это у меня во рту, чтобы знать и делать это. Это здесь, во мне. Когда я делаю всё самым лучшим из доступных мне образом, то вселенная кивает в одобрение, а это называется «покой». Но когда я делаю вещи не самым лучшим образом, то включается старая мясорубка, вот тут, внутри, и начинает раздирать меня: «Эх, Чак, зачем ты это сделал? Зачем ты так поступил?» Единственный способ избавиться от этого, это принять то, что я сделал таким, как это есть и решить, что я сделаю лучше с Божьей помощью. И это проходит, и я снова в седле. Помнить, в чём заключаются наши приоритеты, вот в чём секрет того, что называется жизнью: неумолимая честность перед самим собой. А образец здесь, во мне и в вас.

Чогъям Трунгпа

Преодоление духовного материализма

Форма — это то, что есть до того, как мы проецируем на этот феномен наши понятия; это первоначальное состояние «того, что есть», «того, что находится здесь» — красочные, живые, впечатляющие, драматичные, эстетические качества, которые существуют в любой ситуации. Форма может быть листом клена, упавшим с дерева и плывущим по горной реке; она может быть полной луной, уличной грязью или кучей мусора. Эти вещи — то, что есть, и в некотором смысле они — суть одно и то же — все они — форма, все они — предметы; это как раз то, что есть. Относящиеся к ним оценки создаются в нашем уме лишь позднее. Если мы по-настоящему посмотрим на эти вещи каковы они есть,— то они будут просто формами.

Таким образом, форма пуста. Но пуста от чего? по отношению к чему? Форма пуста от наших предварительных мнений, пуста от наших суждений. Если мы не оцениваем упавший кленовый лист, плывущий в ручье, не относим его к какой-либо категории, не считаем его противоположностью куче мусора в Нью-Йорке, тогда оба они существуют, являют собой то, что есть. Они свободны от предварительных мнений. Конечно, они суть именно то, что есть! Мусор — это мусор, а кленовый лист — это кленовый лист; «то, что есть» — это «то, что есть». Форма пуста, если мы видим ее без наших собственных личных интерпретаций. Но пустота — это также и форма. Это — необыкновенное замечание. Мы думали, что нам удалось во всем разобраться, мы думали, что нам удалось увидеть, что «все — одно и то же», если мы устранили свои предварительные мнения. Получается великолепная картина: все плохое и все хорошее, все, что мы видим,— все одинаково хорошо! Как прекрасно! Как гладко! Но следующий пункт состоит в том, что пустота — это также и форма, так что нам приходится рассматривать вопрос заново. Пустота кленового листа — это также форма; в действительности он не пуст. Пустота мусорной кучи — это также форма. Стараться видеть эти вещи пустыми — значит тоже облекать их в понятия. Форма возвращается. Было бы легко устранить все понятия и прийти к заключению, что все есть просто то, что есть. Это могло бы быть выходом, другим способом самоуспокоения. Нам нужно по-настоящему чувствовать вещи каковы они есть, качества, образующие кучу мусора, качества, образующие кленовый лист, свойства, выражающие сущность вещей. Нам нужно почувствовать их как следует, а не просто набросить на них завесу пустоты; это нам никоим образом не поможет. Мы должны видеть «суть» того, что существует, сырые и грубые качества вещей, в точности такими, каковы они есть. Это очень точный способ видеть мир. Таким образом, мы сначала стираем все наши тяжеловесные предварительные понятия, затем стираем даже тонкости таких слов, как «пустой», и это оставляет нас «нигде» — полностью с тем, что есть.

Цель существует для того,
Что б приложив усилие,
Её достигнуть…

Ты существуешь для того,
Что бы усилие и цель
Существовали…

Порочнй круг
Ума, мышления,
Увы не разорвать…

Сама идея разрыванья
Исходит из него,
Тобой питаясь…

Как видишь:
Средство — это ты,
А цель — твоё существованье…

Я стал делиться, когда понял, что я трезвый. Я начал делиться с пьяницами и теми, кто уже как-бы не алкоголики Я представляю себе это следующим образом: – я думаю о себе, как о стакане грязной воды, грязном стакане с грязной водой. И когда я пил, я его частенько опрокидывал — завязывал пить. Как только становилось фигово и не было сил продолжать, я бросал. А когда я бросал, это было как вылить грязную воду из стакана, и у меня оставался пустой стакан, пустой и грязный. Но пустым этот стакан долго оставаться не мог, становилось фигово уже на уровне окружающей действительности и я снова наполнял его, и, разумеется, наполнял я его грязной водой. Когда я пришёл на программу, я не сразу остановился. Я не перестал пить сразу… Я пришёл с грязным стаканом, наполненным грязной водой. Но уже на первом собрании тоненькая струйка чистой воды полилась в мой стакан,, я стал возвращаться туда снова и снова, и тонкая струйка чистой воды продолжала вливаться в стакан. Спустя какое-то время я обнаружил, что стакан стал чистым и был наполнен чистой водой. Тогда я стал пытаться отдать это, но только алкоголикам, потому что именно они дали это мне…

Весь поиск происходит только в мышлении…
От которого «ты» пытаешься избавиться…
Или взять «его» под контроль…

Но «ты», ищущий, пытающийся, стремящийся —
Лишь продукт этого мышления…
Без него — тебя нет!..

Ты — заложник и террорист в одном лице…
И по «своей воле», ты никогда не согласишься
Ни на победу, ни на поражение…

Но бесконечный круговорот
То порицаний, то поощрений,
Надёжно держит тебя в узде…

Ведь всегда найдется повод для разводки:
Всё уже давно просчитано «до тебя»
Бесчисленное количество раз…

Я в коридоре дней сомкнутых,
Где даже небо тяжкий гнет,
Смотрю в века, живу в минутах,
Но жду Субботы из Суббот;
Конца тревогам и удачам,
Слепым блужданиям души…
О день, когда я буду зрячим
И странно знающим, спеши!
Я душу обрету иную,
Все, что дразнило, уловя.
Благословлю я золотую
Дорогу к солнцу от червя.
И тот, кто шел со мною рядом
В громах и кроткой тишине, —
Кто был жесток к моим усладам
И ясно милостив к вине;
Учил молчать, учил бороться,
Всей древней мудрости земли, —
Положит посох, обернется
И скажет просто: «мы пришли».
Н. С. Гумилев 1911г.

«Если вы ищете всякого рода радости и блаженства или осущест­вления ваших грез и фантазий, вас ожидают неудачи и уныние. В этом вся суть: боязнь обособления, надежда на достижение союза — это не просто самообман и не просто проявление или действие эго (как будто эго является некой реальностью и может выполнять какие-то дейст­вия). Эго само по себе и есть действия, умственные ходы. Эго есть боязнь утратить открытость, боязнь выйти из состояния избавленности от эго. В этом и заключается самообман: в данном случае эго оплакивает утрату состояния избавленности от эго, достичь которого оно так мечтает. Страх, надежда, утрата, приобретение — все это перечень действия мечты эго, самоувековечивающейся, независимой структуры, которая представляет из себя просто самообман.

Следовательно, действительным переживанием, находящимся вне мира грез, являются красота, цвет и волнение действительного переживания настоящего момента обыденной жизни. Видя вещи такими, каковы они есть, мы перестаем надеяться на лучшее. В этом нет никакого волшебства, потому что мы не можем приказать самим себе выйти из состояния депрессии. Что бы мы ни испытывали: депрессию или неведение, различные эмоции, — все это есть реаль­ность, содержащая в себе грандиозную истину. Если мы действительно хотим познать и испытать на себе истину, нам нужно остаться там, где мы находимся. Все сводится к тому, чтобы быть песчинкой».
ЧОГЬЯМ ТРУНГПА

Ты хочешь мёду, сын? — так жала не страшись;
Венца победы? — смело к бою!
Ты перлов жаждешь? — так спустись
На дно, где крокодил зияет под водою.
Не бойся! Бог решит. Лишь смелым он отец,
Лишь смелым перлы, мёд иль гибель… иль венец.