Самое раннее упоминание спанды в шиваитской литературе относится ко II в. до н.э. и встречается в Парашамбхумахимнаставе Дурвасаса — риши, который традиционно считается основоположником учения шиваитского монизма. Слово «спанда» встречается в двух стихах шестого раздела этого гимна. В одном спанда воспевается как божественное свойство Господа, позволяющее Ему поддерживать движение всех физических и психических явлений в правильном направлении. (Парашамбхума-химнастава, VI.4). В другом стихотворении говорится о том, что йогин достигает освобождения только после реализации единства своего истинного я с высшей спандой, приводящей в движение всю Вселенную (там же, У1.5).

Абхинавагупта предлагает истолкование термина спанда, происходящее от косвенного употребления корня «спанд» в его второстепенном значении (лакшана). Он делает следующие замечания:
1 Абсолютное Сознание ничуть не отклоняется от Своей бесконечной и чистой сути, и его фундаментальная природа не подвергается никаким изменениям. Даже несмотря на то, что она неизменна, существует тонкое духовное движение внутри чистого Сознания, которое означает, что оно не полностью статично подобно пустому пространству.
2 Его характер одновременно статичен и динамичен. Неизменность — Его статический аспект.
Внутреннее духовное движение — динамический аспект, и это и есть спанда.
3 По сути, это движение чистого осознания, с помощью которого абсолютное Сознание всегда осознает Себя и Свою божественную природу. Сознание есть пракаша, а Его Само-осознание -вимарша.

По поводу реализации высшей спанды Абхинавагупта говорит:
Это то всепоглощающее Само-осознание йогина, которое сияет в его сердце, заставляя его чувствовать, что весь мир явлений поглощается им. Это то, что в шастрах называется саманъя-спанда и что является действием выплескивания Себя. Это самое тонкое движение неподвижной сущности. В ней нет никакой двойственности. Это волна океана Сознания, всегда изобилующая ею (спандой) (Тантралока, IV.
Читать дальше →

Фактически слово «спанда» (вибрация, пульсация) — это другое название вимарши. Оно говорит нам о том, что божественное сознание обладает неким внутренним динамизмом.

Спанда — одно из важнейших понятий Трика-даршаны. Изучение Спанда-шастры позволяет понять, каким образом Абсолют или Парасамвит (Парамашива) одновременно проявляется в виде двух своих аспектов, а именно Шива-Шакти. Шива — это его внутренний статичный аспект, а Шакти — относительно внешний динамичный аспект.

Можно говорить, что спанда — это трехфазная духовная вибрация. Этими тремя фазами являются состояния Парамашивы, Шивы и Шакти. Вибрация чистого божественного сознания направленная во внутрь называется саманья-спандой (универсальная или общая спанда). Вибрация, направленная наружу называется вишеша-спандой (дифференцирующая спанда). Именно в результате действия вишеша-спанды проявляется так называемый внешний мир.

В трудах Каллата Бхатта мы находим сравнение этих двух видов спанды с открытием (санскр. унмеша) и закрытием (санскр. нимеша) глаз Бога. Когда Бог открывает глаза, то вступает в силу вишеша-спанда, проявляющая мир, когда Он закрывает глаза, то вселенная поглощается и Он пребывает в своей внутренней природе за счет действия саманья-спанды.

Можно проиллюстрировать действие этих двух видов спанды и на примере мыслительного процесса обычного человека. Каждая новая мысль возникает в сознании за счет вишеша-спанды, а ее обратное поглощение сознанием — результат действия саманья-спанда. Между этими мыслями сияет чистое божественное сознание (чайтанья), наделенное
Читать дальше →

В детстве у меня была любимая «игра» – открывая сразу после сна или в процессе засыпания глаза, смотреть в сумерках на окружающие предметы. В этот момент они теряли свои привычные очертания и от этого преображались и становились «волшебными», пространство «оживало» и появлялось невероятное ощущение. «Игра» заключалась в том, чтобы не потерять это удивительное переживание, задержать его как можно дольше. Но рано или поздно, «нечто невероятное» превращалось в ножку стула или спинку кресла…. И я снова усилием пыталась вернуть его обратно. Так переключалась с одного восприятия на другое…

Подобное состояние сопровождало меня в течение жизни. Порой оно возникало в результате случайности, например, когда я шла по улице и услышала отзвук какой-то мелодии, или во время урока музыки в первом классе, на каком-то среднем звуке песни. Иногда состояние было мимолётным, но порой задерживалось на час, несколько часов или почти на целый день.

Из дневника:
«Или проснулась утром, чтобы идти в школу (15-16 лет) в таком блаженстве и какой-то радости, счастье. Пришла на урок, была алгебра. Учительница очень строгая, я её боялась, саму математику терпеть не могла, всегда её уроки адом были, а тут сижу себе, она что-то рассказывает, нужно какие-то задачки решать, к доске вызывают, а мне так хорошо…. Состояние полдня продолжалось, потом постепенно прошло. Очень жалко было, что закончилось.»

Любила погружаться в это состояние на досуге, например, когда предстояла длительная поездка в маршрутке. Интуитивно искала для этого «точки входа». Во время поездки смотрела в окно на дорогу и ловила ощущение «движения». В какой-то момент внимание сливалось с движением (не знаю, как точнее это выразить), пропадало ощущение тела и возникало чудесное состояние «парения». Такое же состояние возникало в детстве на аттракционах, когда во время катания на качели происходило резкое движение вниз. Может, поэтому дети так любят кататься на качелях? Сознание ещё не замусорено, как у
Читать дальше →

Монистическая школа кашмирского шиваизма, известного также как парадвайта (paràdvaita), т. е. «абсолютная», «наивысшая недвойственность», или пратьякшадвайта (pratyakùàdvaita) – «прямая», «непосредственная недвойственность», берет свое начало в шиваитских агамах, или тантрах – текстах, которые для их сторонников имеют божественное происхождение, (apauruùeya), по форме представляя собой беседу Шивы и Шакти. Кашмирский шиваизм признает авторитет вед, но скорее в социально-бытовом отношении, в то время как для скорейшего духовного роста и достижения высшей цели человеческой жизни – мокши – предпочитает методы, предписанные агамами и считающиеся наиболее плодотворными в условиях кали-юги. В «Куларнава-тантре» говорится: «Шрути предписаны для крита-юги, смрити – для трета-юги, пураны – для двапара-юги. Для кали-юги – только агамы»[1]. В тантрической традиции считается, что с наступлением кали-юги знание, на протяжении тысячелетий поддерживавшееся устной традицией и передаваемое от учителей к ученикам, постепенно иссякает. Но впоследствии оно открывается вновь. Махасиддхи Амардака, Шринатха и Трайямбака положили начало возрождению шиваизма, а именно его дуалистического (dvaita), дуалистически-монистического (dvaitàdvaita) и монистического (advaita) направлений. Трьямбака, обитавший неподалеку от горы Кайласа и учившийся у риши Дурвасаса, считается основателем монистического шиваизма. Его потомок в шестнадцатом поколении Сангамадитья, посетивший Кашмир в VIII в. н. э., поселяется там. Сомананда, автор основного философского трактата парадвайты «Шивадришти» («øivadçùñi», «Видение Шивы») – потомок Сангамадитьи в пятом поколении. Примерно в то же время, в середине VIII в. Атригупта, предок наиболее известного мыслителя кашмирского шиваизма – Абхинавагупты, переезжает в Кашмир по приглашению кашмирского царя Лалитадитьи, потрясенного познаниями Атригупты. Некоторое время спустя предки Васугупты, автора «Шива-сутр» («øivasåtram») также поселяются в Кашмире. Таким образом, зная
Читать дальше →