До того как начать бродячую жизнь, Тотапури
был главой монастыря в Пенджабе и руководил се
мьюстами монахами. Он прекрасно владел методами
суровой дисциплины, которые лепят, как мягкую гли-
Н
У, тело и дух человека. Ему не приходило в голову,
Что есть вещи, которые могут сломить непреклонную
в
олю, будь то страсть, случай, мучения плоти или ма
гическая сила божественной иллюзии, производящая
б
Ури в человеческой жизни… Ибо для него Майя была
24 Рамакришна — подвижник духа и Учитель
просто ничто, пустота, ложь, которую достаточно было
раскрыть, чтобы избавиться от нее навсегда. Для Ра-
макришны же Майя тоже была Богом, так как Бог есть
все, — она была лицом Брахмана. Достигнув вершины
после бурного восхождения, Рамакришна не забыл ни
чего — ни смертельной тоски, ни порывов, ни случай
ностей головокружительного подъема: мельчайшие кар
тины пути стояли перед его глазами; и он отмечал все
это, следуя историческому порядку, в свое время, в
своем месте, рисуя чудесную панораму вершин. А что
же мог запечатлеть в своей памяти «нагой человек»?
Его память была так же обнажена, как сам он, лишена
эмоций и любви. «Мозг из порфира», как говорил не
кий итальянец о величайшем умбрийском художнике.
Надо было, чтобы эту мраморную доску исцарапали
когти плодотворной боли. Так и случилось.
Великий интеллектуал не понимал, что любовь
может быть путем, ведущим к Богу. Он отвергал опыт
Рамакришны. Он презирал громкие молитвы, внеш
ние проявления благочестия, музыку, пение, религи
озные танцы. Когда Рамакришна на исходе дня затя
гивал свою мелодию, монотонно выкликая имена
Господа и хлопая в ладоши, тот с язвительной ус
мешкой спрашивал:
— Ты это что, лепешки готовишь?
Но уже помимо воли он поддавался чарам: неко
торые напевы товарища трогали его, вызывали на гла
зах слезы, которые он старательно скрывал.
Климат Бенгалии, вкрадчивый, нервирующий, дей
ствовал и на уроженца Пенджаба, который не хотел с
этим считаться. Его чуть
Читать дальше →