Мы много говорим о невозможности узнать Кто – Я. Но так же невозможно узнать базовые основы нашего мира. Есть ли у нас какая не будь возможность увидеть, услышать зафиксировать время? Лиши нас ориентиров восхода и захода солнца и время исчезнет. Даже, если я буду прислушиваться к ударам сердца, я буду слушать сердце, а не время. Так же невозможно определить пространство, мы воспринимаем его содержимое, но у нас нет возможности увидеть, услышать, унюхать пространство. Мысль воспринимается по ее содержимому, но чистую мысль никому не дано зафиксировать. Мы не можем увидеть, услышать, ощутить ни чувств, ни эмоций, ни ощущений только формы их проявлений.
Итак, все, на чем базируются наши представления о мире, эмпирически не доказуемо. У нас нет ни малейшей возможности доказать, ни существование мира, ни собственное бытие. Так же, у нас нет возможности доказать небытие.

Это маленькое ментальное упражнение ни имеет никакой ценности для персонажа. Много раз придется открывать шкаф, пока ребенок убедится, что в шкафу не живут монстры. А если они еще и кусаются, то задача абсолютно не выполнима. Все закончится, когда выключат телевизор, но ребенку, живущему в фильме ужасов, это все равно.

Когда человек был ещё ребёнком, бабушка всегда говорила ему: «Внучек, вот вырастешь ты большой, станет тебе на душе плохо — ты иди в храм, тебе всегда там легче будет».
Вырос человек. И стало ему жить как-то совсем невыносимо. Вспомнил он совет бабушки и пошёл в храм. И тут к нему подходит кто-то: «Не так руки держишь!» Вторая подбегает: «Не там стоишь!» Третья ворчит: «Не так одет!» Сзади одёргивают: «Неправильно крестишься!» А тут подошла одна женщина и говорит ему:
— Вы бы вышли из храма, купили себе книжку о том, как себя здесь вести надо, потом бы и заходили.
Вышел человек из храма, сел на скамейку и горько заплакал. И вдруг слышит он голос:
— Что ты, дитя моё, плачешь?
Поднял человек своё заплаканное лицо и увидел Христа. Говорит:
— Господи! Меня в храм не пускают!
Обнял его Иисус:
— Не плачь, они и меня давно туда не пускают.

Человек может смеяться или плакать. Всякий раз, когда ты плачешь, ты мог бы смеяться, выбор за тобой.

Любой вопрос, любой ответ
Не более, чем мысль.
Привет :)

Словно в небе ночном звёзды
Загорались в ночи души
Загорались, сплетались узорами
Растекались путями-дорожками
Закружилися хороводами
Песни нитями слались узорными
Расплывались волнистыми водами

Как снежинка, коснувшись моря
Растворила свои узоры
Так сгорают на небе звёзды
Как из моря во след за солнцем
Паром лёгким летит снежинка
Снова имя беря и форму
Так явилясь из чрева джива…

Формы странной — не ясно кто он
То ли лебедь, а то ли ворон.
Где-то память свою подзабыл
Вроде есть он — а раньше был?

Так возникло у дживы смятение
Появилось большое желанье
Возникало большое хотенье
Понять причину песен
Найти источник пения

Всюду пляски, танцы, гулянья
Ветер кружит пургу в хороводах
Но не слышно родного звучания
Не играет Главная нота

Кто я? — тихо спросил джива
Засмеялся в ответ кто-то
На краю земли царство дивное
Там есть ключ, а в сердце — ворота.

Подивился джива видению
Видно, ангел души не дремлет
Как огонь разгорелось в нём рвение
Отыскать заповедную землю.

Шел путями он долго- дорожками
Не на крыльях летел — всё ножками.

Обошел он всю землю от края до края
Много ног истоптал — очень сильно устал
И уже в предвкушении скорого рая
Видит — лес как стена придремучий здесь встал

И тропиночек звериночьих в том лесу немеряно
Сколько витязей здесь сгибло — никем не проверено.

Всюду рыскают, ползают, воют — чего-то едят
Темнота полна глаз — на тебя все глядят.

Тут как тень из земли появился леший
Смотрит зорко на
Читать дальше →

Сердце капает ненасытное
Бьётся-бьётся и всё не устало
Всё проглатывает и проглатывает
И целого мира всё время мало

В перламутровой пещере без имени-отчества
Тот, которого чем-то обидели
Притаился зверёк одиночества
Зубастый и невидимый

Страсть чего-то любить и быть чем-то любимым
Дадена бонусом к клыкам и шерсти
Поэтому и бьёт всё время мимо
И никак не промажет — везде мишени!

В: Я двигаюсь из сейчас в сейчас, я вообще не двигаюсь. Движется всё остальное, не я.

М: Верно. Но ваш ум тоже движется. В сейчас вы одновременно движетесь и неподвижны. До сих пор вы принимали за себя только движущееся и не замечали неподвижного. Выверните ум наизнанку. Не замечайте движущегося и обнаружите, что вы есть вечно присутствующая неизменная реальность, невыразимая, но прочная, как скала.

В: Если она есть сейчас, то почему я её не осознаю?

М: Потому что вы держитесь за мысль, что вы её не осознаёте. Оставьте эту мысль.

В: Это не помогает мне осознавать.

М: Подождите. Вы хотите находиться по обеим сторонам стены одновременно. Это возможно, но для этого вам надо убрать стену. Или осознать, что стена и обе её стороны – это одно и то же место, к которому неприменимы понятия «здесь» и «там»

Из-за двери в Рай звучит вопрос: «Кто Я?» и ответ в виде письма, цифры, чувства, ощущения, картинки, вибрации или голоса — не принимается.

Если вопрос, как быть счастливым, отброшен, тогда вы начинаете жить – видите! – и нет вообще никакого больше беспокойства о счастье. Его нет, никакого счастья вообще не существует. Чем больше вы хотите его, чем больше ищете, тем более вы несчастливы. Очевидно, что они [поиск и несчастье] идут рука об руку…

Да, такая вот внутренняя усмешка. Её просто невозможно остановить. Ведь что-то сейчас усмехается, как, впрочем, и всегда.
На заднем плане что-то всегда усмехается. Что-то посмеивается над тем, кто считает себя здесь столь значительным. Значительным настолько, что не способен смеяться над тем, что с ним происходит.
Эта безмолвная, дружелюбная улыбка на заднем плане — от неё «тебе» никак не избавиться!
И Оно улыбается особенно сильно, когда «ты» думаешь, что мог бы что-то сделать, чтобы достичь Его. Эта шутка нравится Ему больше всего. В неё Оно играет постоянно. На самом деле. Всегда, когда существует время, играется в неё. У «тебя» нет шанса. Даже попытка не насаждать «свою» волю — это попытка насаждать её. Шансов нет.
И Ты — эта тихая улыбка. И Ты же — то барахтающееся существо, которое хочет здесь что-то сделать и которое не умеет смеяться над собой.
Здесь Ты беспомощен. И с этой беспомощностью Ты не можешь смириться. Подойти к этому как можно ближе — это смириться с тем, что Ты не способен смириться.