10 июля 2014, 11:39
2. Институт
Вся моя жизнь это процесс знакомства, рассматривания, ознакомления, увлечения, анализа и критического осмысления различных идей.
Среда, в которой я жил до института. Рабочий класс по 8 часов в день сверлил, токарил, пилил, час на обед, час-полтора на работу, поспать. «Гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире крепче гвоздей.» Эти винтики и шпунтики, не авторы собственного действия были мне не интересны.Художники и дизайнеры, с кототыми я общался по работе в частных беседах, над всей линией партии просто издевались, про Ленина рассказывали анекдоты, про Брежнева едкие стишки, и пили. У этих людей была более выраженная авторская программа. Они-то и подкинули мне очень запрещенную книгу «Доктор Живаго» Пастернака, которая в контексте партийной обусловленности считалась антисоветчиной. Официально про Пастернака писали, что он «оклеветал общественный строй и народ». Главные герои книги — Юрий Живаго и Лара никак не могли переобусловиться и быть счастливы от того, что есть. Живаго думал, что вместо того, что есть, могло бы быть то, с чем он сравнивал то что есть, поэтому видел в большевиках людей, которые провозглашают пустые и нереальные лозунги. Они не боролись с большевиками, не участвовали ни в заговоре, ни в подрывной деятельности, но в силу своей уникальной обусловленности были такими, какими они не могли не быть. Большевики же, в силу присущих им эгоизма и массовой обусловленности требовали, чтобы Юрий и Лара приняли авторскую программу своей партии и правительства, чем и испортили им всю жизнь. Книга меня заставила очень серьезно задуматься о контроле внутри фрактальной системы.
Кругом был дефицит всего. Ботинки нормальные можно было купить только у фарцовщиков на рынке из под прилавка. В магазинах шаром покати. У меня была знакомая девушка — дочка начальника, один раз она попросила меня сходить с ней в продуктовый магазин. Мы пришли, она спустилась в подвал к директору и через какое-то время вышла с полными сетками, наполненными продуктами, которых
Читать дальше →