Когда наш ум остаётся в сфере простого сведения объекта отрицания к ничто, чётко понимая, что на самом деле вещи вовсе не существуют так, как это кажется, этот ум устраняет крайность истинного, самосущего существования. А понимая, что предметы, истинное и самосущее существование которых мы отрицаем, возникают и существуют зависимо, просто благодаря умственному обозначению, — иными словами, понимая, что их существование оказывается зависимым от условий и факторов иных, чем они сами, мы осознаём, что это их зависимое существование отрицает их полное небытиё.

Поскольку вещи существуют как «это» или «то» в зависимости от условий и факторов, у них нет способа существовать независимо, как они есть. Понимание этого как раз и избавляет от двух крайностей — существования и несуществования. Более того, когда понимание того, что все предметы существуют не самосуще, приводит нас к убеждению, что все вещи могут существовать и действовать лишь благодаря условиям и факторам, наше понимание тоже избавляется от двух крайностей.

Сухарик ванильный —
Пахучий такой,
Я в чай опускаю
Дрожащей рукой…

Пускай он намокнет,
Разбухнет пускай!
Ведь это чудесно —
Сухарик и чай!

(автор неизвестен)

«Хоть превзойдешь наставников умом, —
останешься блаженным простаком.
Наш ум, как воду, льют во все кувшины.
Его, как дым, гоняют ветерком»
Омар Хайям

Когда реальность перестает быть реальностью, то ты просто падаешь, медленно падаешь, оторвавшись от уютных крючков, в пропасть неизвестности. Словно Алиса в Стране Чудес, успевая рассматривать по мере продвижения вниз какие-то побрякушки, которые не имеют никакого значения и совсем не важны. Тогда и только тогда пространство без дна становится новой действительностью для кого-то, кого уже давно нельзя назвать кем-то или даже никем. Кто-то… что-то скользит в этом пространстве, а может быть пространство пронизывает этот биосубстрат? Невозможно разобрать кто в чем или что в ком. Временами все вокруг становится неотличимым от всего внутри и это «всё» каким-то загадочно-неизъяснимым образом объединяет предметы, вещи, людей и то место, где они находятся. Уже нельзя различить, что-то вычленить, разложить на составляющие. Содержащее и содержимое — где тот порог, когда начинается содержимое и заканчивается содержащее?
…
Я почти доплыла до косы, они уже стояли на ней и звали меня, махая руками. Вот оно — заземляюсь, предвкушаю ощущение касания тверди, основы, опоры. Сейчас коснусь ее кончиками пальцев, долгожданной тверди, кусочка Земли, эквивалентного понятиям устойчивости и уверенности… Нет! Основы нет и я тону… Первый раз в жизни так остро на физическом уровне прочувствовался мною этот истерический страх смерти, этот ужас отсутствия дна. Что-то барахталось в бездонном пространстве и жизнь в этот самый миг стала исчисляться секундами, а каждая секунда равнялась вечности…
А сейчас — дна тоже нет, уже не на физическом уровне… В отличие от предыдущего опыта вытащить меня никто не мог да и не собирался… Потому что каждый тонет сам, пребывая в уверенности, что приближается к дну, которого может быть даже и нет вообще! Самое интересное, что даже если бы и нашелся желающий вытащить «меня», у него бы это вряд
Читать дальше →

Грех — это когда вы не радуетесь жизни.
(Ошо)

Заметить жизнь в сосне, заметить вдруг,
Что это жизнь не чья-то, а моя.
Течет сквозь нас единая струя,
Та самая, что носит имя—Дух.

Не дух сосны, не мой, не твой, а тот,
Который нас с сосной переплетет,
Найдет внутри неразрушимый пласт
И даже в смерти умереть не даст…

Схема. Вариант схемы пришел после схемы

Вода в стакане — я чувство, благодаря которому можно зарегистрировать стенки кружки.
Воздух в стакане — я мысль, которая позволяет также зарегистрировать стенки сосуда.
Стакан — тело ум, который позволяет зарегистрировать внешние феномены, а также регистиум внутренними — воздухом и водой — скрытый мир.

В завимисти от объекта — например вода, всегда осоздается субъект — то чем условные границы объекта осознаются: воздухом, стаканом

Все, что должно произойти, обязательно произойдет, как бы вы ни старались этого избежать. Все, что не должно случиться, не случится, как бы вам этого ни хотелось. © Гийом Мюссо

Самые преданные религиозные и
духовные люди – те, кто переустановил
свои координаты и перенаправил свою
жизнь для преследования духовного роста
или преобразовали самого себя, чтобы
соответствовать религиозным идеалам –
казалось бы являются наиболее
подходящими кандидатами для того
духовного перерождения, которое я
описываю, но они неизменно являются
наиболее эффективно защищёнными от
него. Даже самые рьяные духовные
искатели редко являются чем-то
бóльшим, чем просто любителями или
увлекающимися, точно так же
посвящающими себя своим духовным
практикам и идеалам, как другие
посвящают себя коллекционированию
моделей поездов или вязанию. Самые
искренние искатели практически
обречены оставаться в проигрыше –
такова реальная динамика духовного
поиска. Они не ищут истину или ответы
на вопросы – они ищут облегчения
духовного диссонанса. Обеспечивать
такое облегчение является жизненным
соком религиозного и духовного рынка.
Это не имеет ничего общего с истиной
или пробуждением. Фактически, ровно
наоборот. При конечном анализе весь
духовный рынок, лишённый всех своих
претензий на святость, практически не
более чем станция быстрой замены
машинного масла, и тогда как может
существовать бесчисленное количество
разнообразных упаковок, в
действительности есть только один
продукт.
Все ищущие ищут духовной гармонии –
окончания дискомфорта, а не иллюзии.
Но гармония, которой они ищут, может
быть найдена лишь в глубоком
бессознательном, что требует
уменьшение диссонанса. Есть такая вещь,
как истинная духовная гармония –
интегрированное, естественное и крайне
желаемое состояние, но действуя
умиротворённо и спокойно, никто
никогда его не достиг, и никогда не
достигнет.
Как это возможно, что лишь немногим
удалось отыскать то единственное, что
нельзя потерять? Это нелегко. Это
требует всего, что у нас есть, но это
единственное, что поистине возвысит
человечество. Мы не такие смелые и
отважные как нам нравится верить, не
настолько
Читать дальше →