грустно. томление трения.

весело. потёк ручеёк.
а с ним и благословения
на старый, на крючёк.

спокойно.
пока.
до звонка.

Любить — значит быть другими,
Вмещать их в своё пространство,
Признать их тела своими
И ощущать как свои – есть лекарство

От разделённости и эгоизма,
От всех конфликтов и ссор –
Основа и суть альтруизма
И исчезает зазор
Между «любить» и «жить»,

И всё это есть одно
Для всех состояние «быть» —
Лишь с единеньем дано
Всегда всех и всюду любить.

Адвайтин

Я играет с Собой.
Волнами «меня» и «тебя».
Волнами «единства» и «разделенности».
Волнами «бытия» и «небытия».
«тщеславия» и «смирения»,
«привязанности» и «непривязанности».
Это так несерьезно,
И так серьезно.
Что «мы» в очередной раз это «забываем».
И снова «вспоминаем».
Как будто есть выбор «не забывать никогда» или «забывать всегда»=)))
Вот ведь «Holy Shit»! :)
На то они и волны =)))
Или Волна?;)
ХА!!!

Ученый спрашивает чабана:
— Отец, скажи, а сколько твои овцы дают за сезон шерсти?
— Белые или черные? – спрашивает чабан.
— Ну, черные.
— Черные – 2 килограмма.
— А белые?
— И белые 2 килограмма.
— А скажи, отец, сколько им нужно корма в день?
— Черным или белым? – уточняет чабан.
— Ну, черным.
— Черным – 1 килограмм.
— А белым? – не унимается ученый.
— И белым – 1 килограмм.
Ученый в бешенстве:
— Ты что меня морочишь?!
Почему все время спрашиваешь – черные или белые, ведь результат один и тот же?!!!
— Ну-у, так черные ж мои… — отвечает чабан.
(Ученый, понимающе)
— А-а-а!, а белые?
— И белые мои…

Третий сёгун Иэмицу изучал технику фехтования хаявадза под руководством мастера меча господина Ягю Тадзима-но-ками. Однажды Такуан посетил сёгуна в замке Эдодзё и застал его за странным занятием. Шёл дождь, но сёгун находился в саду и прыгал по каменным ступеням. — Что вы делаете, господин? — спросил Такуан.
— О, Такуан Осё! С некоторых пор я учусь выполнять движения хаявадза и уже кое-чего достиг. Посмотрите, хотя я прыгаю под дождём уже давно, мои движения такие быстрые, что я до сих пор не намок, — гордо сказал Иэмицу. — Прекрасно! — ответил Осё. — Для этого нужно быть очень быстрым и выносливым, верно? — Верно. Вы выполняете технику хаявадза с быстротой молнии. Но если сравнить вашу технику с моей, окажется, что она не самая быстрая. Услышав такое, гордый сёгун возмутился: — Вы хотите сказать, что можете выполнить хаявадза быстрее меня? — Да, моя хаявадза быстрее вашей.
— Правда? Тогда продемонстрируйте, пожалуйста, вашу технику.— Хорошо, — сказал Такуан, спускаясь в сад в деревянных туфлях гэта. Иэмицу озадаченно смотрел на Такуана и не мог понять, как тот собирается выполнять хаявадза в этой обуви. Тем временем Такуан уже успел изрядно намокнуть под дождём. — Это и есть моя хаявадза. Иэмицу недоумевал. — Намокнуть под дождём — это и есть ваша хаявадза? — озадаченно спросил он. — Совершенно верно. Человек естественно намокает под дождём, если у него нет зонтика. О хаявадза нельзя сказать, что она подлинна, если тот, кто её выполняет, не намок. Вы должны много и
Читать дальше →

Прежде чем крепко встать на ноги
и вздохнуть полной грудью…
возможно придется не раз встать на
колени и склонить голову...

Одному хорошему, богобоязненному человеку приснилось, что они вместе с Богом идут по пустыне. Сон был метафорой жизни этого человека. По песку за путниками тянулись две цепочки следов. Но иногда одна цепочка следов исчезала. Человек заметил это и с удивлением спросил Бога: “Господи, почему, когда в моей жизни наступают особенно трудные времена, когда я нахожусь в горе и отчаянии, на песке остается только одна цепочка следов? Почему, когда я больше всего нуждаюсь в помощи, Ты оставляешь меня?” С огромным состраданием и любовью Бог посмотрел на человека и ответил: “Сын мой, действительно, когда в твою жизнь приходит несчастье, на песке остаются следы только одного из нас. Но это мои следы, потому что в это время я несу тебя на руках”.