Я думала, что это просто дождь по крышам и в окно стучит,
А это бог со мной так тихо говорит.
Я думала, что это просто ветер в волосах и по ветвям деревьев, да по водной глади шелестит,
А это бог в безмолвии размеренной гудит.
Я думала, что это солнышко теплом так согревает всё вокруг,
А это бог животворящий созывает своих слуг!!!
Я думала, что это просто я и вот моя семья, мои родные, близкие, любимые, друзья,
А это бог одновременно всеми нами…
Вот и западня!

В древнем городе, у реки
Я оставляю свои стихи,
Твои песни, наши мечты,
Все что не помещается в рюкзаки.
Читать дальше →

Представь… Движимое сильным вдохновением, тебе на ум пришло стихотворение. Всё в нём было совершенно – и рифма, и смысл, и форма, и ритмика. И что как не желание поделиться им зажглось бы в тебе? Ведь ты знаешь, как ценители поэзии насладились бы им. И в самый миг, когда оно родилось и прозвучало в твоём разуме, ты уже им поделился! С бесчисленными ценителями, подобными тебе, кто услышали его вместе с тобой. Они в точности поняли его смысл, в совершенстве оценили его достоинства и порадовались вместе с тобой. Каждый выразил своё одобрение, восхищение и радость. И каждый из них, твоих бесчисленных друзей-поэтов, в тот же самый миг поделился также, другим, не менее совершенным произведением искусства. И ты обнаружил, что радуешься и благодаришь за это каждого из них.

Вдали от Рая твой дом пуст. Почти. В одиночестве ты бродишь по нему, выполняя рутинную уборку и выглядывая в окно. Изредка забредет кто-то к тебе на огонёк. Не всем ты в равной мере рад, потому что не узнаешь в них друзей. Но иногда ты очень хотел бы услышать радостный смех в своём доме полном друзей. Почувствовать атмосферу добродушного веселия и взаимопонимания. В твоём отдельном доме не соберешь достаточно друзей и близких, и спустя несколько часов, им уже нужно расходиться. Разве не соскучился ты по своему Дому, который вмещает всех, кого ты так хорошо знаешь? Ты знаешь каждого из них как самого себя и доверяешь ему во всём. В этом Доме не прекращается тихий праздник, и не смолкает радостный смех. Здесь все твои. И ты принадлежишь всем. И Дом надежен и никогда не обветшает. Запасы его ни иссякнут. И всем твоим и тебе он дарит вечный уют.

Тем, кого ты хорошо знаешь, любимым, ты можешь довериться полностью. Ты ощущаешь их крепкую поддержку, их нежность, чуткость и готовность разделить твою радость. И каждому из них ты не задумываясь отвечаешь тем же. Вдали от Дома, разбросанные в отдельных местах пространства и времени, кажется, затерялись они. Каждый пошел искать своё отдельное, манящее,
Читать дальше →

Ты ходишь на этих костылях всю свою жизнь
И не представляешь себе жизнь без них…
Ни как не хочешь видеть своё невежество
Костыли больно натирают Твоё тело,
На них очень неудобно ходить
И за это неудобство Ты винишь, осуждаешь себя и всех
Ты часто больно с ними падаешь
Всё это приносит Тебе страдание…
Но Ты никогда от них не откажешься
Потому что находишься в Страхе их потерять
И только божья милость Тебя спасёт…
Когда великий Случай у Тебя их отберёт
Эти Эговские костыли
И Ты грохнешься об эту землю
И пытаясь встать без костылей, наконец проснёшься…
А когда встанешь то обнаружишь себя могущественным….
И безусильно, с радостью и Любовью пойдешь по Жизни…

Жизнь Патерсона — сплошная романтика: он работает водителем автобуса в городе Патерсон, штат Нью-Джерси, а в свободное время пишет стихи для любимой жены Лоры. Патерсон облачает красоту повседневности в стихи и встречает поэтов повсюду — такова магия города — родины поэтов Аллена Гинзберга и Уильяма Карлоса Уильямса. Патерсон пишет в стол и даже не мечтает публиковаться, однако одно маленькое событие меняет его планы.

рейтинг IMDB 7.5
пересматриваю второй раз. не могу сказать почему. просто нравится. фильм спокойный, не для всех.
режиссёр Джим Джармуш.

Всемогущее сердце моё, —
Бесконечных миров сердцевина.
Ты, наполненное до краёв,
Со Вселенною всею едино.
О, лесная великая тишь,
Чудотворная сила безмолвья,
Это ты моё сердце растишь.
Это ты его тайною полнишь.
Омываясь в твоей тишине,
Я прощаюсь со знанием ложным. –
Всё, что истинно надобно мне,
То воистину сердцу возможно.

Все погружая в сон без сновидений,
Я продолжаю жить, как я живу.
Прозрачная листва стихотворений,
Скользя по свету, падает в траву.

1. «Законы» хаоса возможно вынести на свет, но их нельзя понять. Законы, управляющие хаосом, бессмысленны, и следовательно выпадают из сферы здравого смысла. Однако, они кажутся помехой и здравомыслию, и истине. Давай же, поглядим на них спокойно, чтобы проникнуть взором за их пределы, понять не их претензии, а суть. Необходимо разобраться в том, для чего они нужны, поскольку их единственная цель — обратить истину в бессмыслицу и на нее напасть. Вот каковы законы, правящие в мире, созданном тобой. А вместе с тем они ничем не правят и попирать их нет нужды; нужно взглянуть на них и, их минуя, уйти за их пределы.
2. Первый закон хаоса утверждает, будто истина у каждого своя. Как и другие подобные законы, этот гласит, что все разобщены, что каждому присуще его собственное мышление, которое и отличает его от остальных. Родился подобный принцип из веры в иерархию иллюзий; в то, что одни из них ценнее, нежели другие и, следовательно, истиннее остальных. Каждый учреждает свою собственную иерархию ценностей и утверждает ее истинность атакой на ценности другого. Это оправдывается тем, что ценности различны, а обладатели их видятся несхожими и стало быть врагами.
3. Теперь смотри, как это всё, кажется, нарушает первый принцип чудес. Ведь иерархия ценностей учреждает степени подлинности в иллюзиях, создавая видимость более легкой преодолимости одних в сравнении с другими. Если понять, что все иллюзии одинаковы и в равной мере ложны, будет гораздо легче осознать, что чудеса соотносимы со всеми ними в равной мере. Ошибки любого рода исправимы, коль скоро они неистинны. Соотнесенные с истиной, а не друг с другом, ошибки просто–напросто исчезнут. Любая часть «ничто» способна устоять перед истиной не более, чем иная.

Читать дальше →

У нас в доме живет Николай Иванович Ступин, у него теория, что всё дым. А по-моему не всё дым. Может, и дыма то никакого нет. Ничего, может быть, нет. Есть одно только разделение. А может быть, и разделения-то никакого нет. Трудно сказать.

Даниил Хармс