Согласно дзэн, единица является, с одной стороны, совершенством, а с другой — воплощением всеобщности.

Дальний космос, снятый телескопом Хаббл. 1. Галактический фейерверк.


Спиралевидная галактика


Космический взрыв

Никогда не было эго, которое дышало. Не существует «последнего» вздоха, потому как не было «первого» вздоха. Не создавай из этого процесса, процесса нет.Просто постигни, что то, что ты есть, единственно истинно и никогда не было затронуто чем-либо чувственным. Это не что-то новое, это есть издревле и бесконечно. Только это — «ага, о бесконечность» — и все, что есть, есть бесконечность,не переживание и не событие.

Из идеи «обладателя» возникает идея обладания сознанием. Эго происходит из-за чувства отделенности. Что результируется в чувстве отделенной личности, что так же ложно. Сознание играет роль личности,но личности, «обладающей» сознанием, не существует. Если вообще есть какое-то обладание, то со стороны сознания, которое «владеет» личностью, поскольку играет роль этой личности.

У истинной медитации нет направления или цели. Это чистая бессловесная сдача, чистая безмолвная молитва. Все методы нацеленные на достижение определенного состояния ума ограничены, непостоянны и обусловлены. Очарованность состояниями ведет лишь к связанности и зависимости. Истинная медитация это пребывание в изначальной осознанности.

Истинная медитация возникает в сознании спонтанно, когда осознанность не подвержена манипулированию или контролю. Когда вы впервые начинаете медитировать, вы замечаете что внимание часто бывает захвачено фокусированием на разных объектах: на мыслях, телесных ощущениях, эмоциях, воспоминаниях, звуках и т.д. Это происходит потому что ум натренирован фокусироваться и суживаться на объекте. Затем ум неминуемо интерпретирует и пытается контролировать то что он осознает(объект) механическим, искаженным образом. Он начинает выносить заключения и делать предположения в соответствии с прошлыми обусловленностями.

В истинной медитации все объекты(мысли, чувства, емоции, воспоминания и т.д.) оставляются в покое, к их естественному функционированию. Это означает что не следует фокусироваться, манипулировать, контролировать или подавлять любой объект осознавания. В истинной медитации акцент смещен на пребывание в осознанности; не в осознавании объектов, но в пребывании самой изначальной осознанностью. Изначальная осознанность это источник в котором все объекты возникают и спадают.

По мере того как вы мягко расслабляетесь в осознанность, в слушание, навязчивое сокращение ума на объекты будет исчезать. Тишина бытия будет становиться более ясной в сознании, как приглашение к отдыху и пребыванию в покое. Положение открытой восприимчивости, свободной от любых целей и ожиданий, будет облегчать раскрытие присутствия тишины как вашего естественного состояния.

По мере того как вы покоитесь в тишине всё больше и больше, осознанность стает свободной от навязчивого умственного контроля, сужений и идентификаций. Осознанность естественным образом возвращается в несостояние абсолютного непроявленного потенциала, безмолвной бездны за пределами всех знаний.

Осознай, что ты есть тотальное со-чувствие и ничто не происходит с тобой — что бы ни возникало, есть, потому что есть ты. Нет разницы между этими глазами, глядящими на что-либо, или другими глазами, ты — неисчислимые глаза, которые смотрят с неисчислимых углов зрения в то, что ты есть. Ты — бесконечное восприятие, которое воспринимает только Я-информацию.

Главное, что нужно понять, —нет необходимости в выходе. И в этом смирении — постижении, что ты есть сущность или субстрат того, что есть, — нет выхода, потому что ты есть сам источник того, что есть. Только тогда наступает покой.

В даосских формулировках Вечной Философии, так же, как и в упанишадах, Гите и трактатах Шанкары, постоянно присутствует мысль об универсальной имманентности трансцендентной духовной основы всего бытия. Ниже приводится фрагмент одного из величайшихклассических произведений даосской литературы – «Чжуан-цзы», большая часть которого была написана примерно нарубеже четвертого и третьего веков до нашей эры.
Читать дальше →

…
— А как же тогда отличить, где бог, а где не бог? — заморгал Алкид. — В чем разница?
— Это как раз просто, — подмигнул обоим Пустышка. — Смотрите: вот вы оба — басилеи города Сипил. А я — бог горы Сипил. И я у вас спрашиваю — чей это город?
— Наш, — не задумываясь, ответили близнецы.
— А дворец чей?
— Мой! — мгновенно выкрикнул Алкид; Ификл же только кивнул.
— А дороги в городе чьи?
— Мои, — на этот раз Ификл успел первым.
— А люди?
— Мои! — близнецы стали поглядывать друг на друга с недоверием и ревностью.
— А гора Сипил, близ которой город?
— Моя!
— Нет, моя!
— Нет, моя!
— А я тебе войну объявлю!
— А я тебе… я тебе…
— Вот и видно, что вы люди, — покачал головой Пустышка. — Только человек говорит: «Это я, а это — мое!» И готов за это убивать. А бог горы Сипил сказал бы совсем по-другому…

— Бог сказал бы: «Это — я; а эта гора — тоже я! Каждый камень на ней — я, каждый куст — я, ущелье — я, пропасть — я, ручей в расщелине — я, русло ручья — я!» Вот что сказал бы бог…

— А Зевс его молнией! — крикнул Ификл. — Да, Пустышка?

— Кого, малыш? Если есть «я» и есть «мое» — тогда можно молнией… Огонь, грохот — и «я» исчезло, а «мое» стало «ничье» и вскоре будет «чьим-то»! Но если все — «я», тогда кого бить молнией? Камни, ручей, птиц, кусты, ущелье — кого? Гору — молнией?
…
:))))))))))))))))

Вот история на работе произошла. Ну как можно что-либо объяснить человеку, если он тебя не слышит или делает вид, что глухой. Не буду вдаваться в нюансы своей работы. Но суть в чём. В соответствии с контрактом счёт-фактура должна быть выставлена в гривнах. Мне запудривают мозги, что в соответствии с контрактом они могут оплачивать в долларах или евро, при этом меня упорно не слушают. Я просто прошу номер факса. Делаю копию счёта. И пишу на нём: «Счёт должен быть в гривнах. Оплачивайте вы хоть в китайских тугриках!» Может поймут:))

— Ты забываешь, кто-ты-есть и помнишь что-не-есть-ты! — сказала белка.
— Вместо того чтобы?.. — пробормотал кролик, задумчиво почесывая ухо правой лапкой.

— Вместо того чтобы забыть что-не-есть-ты и помнить кто-ты-есть.
— Не слишком понятно, — ответил кролик, почесывая другое ухо левой лапкой.

— Это входит в привычку, — констатировала белка, — но прости меня, сова приближается, а у меня от нее мороз по коже. Мне пора.

— Доброе утро! — сказала сова, усаживаясь на свой сук.
— Добрый вечер! — ответил кролик. — Это луна на небе, а не солнце.

— Совершенно верно, ответила сова. — Для меня это утро. Взаимозависимые противоположности характерны для относительности.
— да, да, конечно! — согласился кролик сконфуженно.

— Что ты замышляешь? — спросила сова после небольшой паузы.
— Ничего! — ответил кролик с невинным видом.

— Нет, замышляешь! — проворчала сова. Ты ДУМАЕШЬ! Я же говорила тебе не делать этого! О какой чепухе ты думал?
— Я только забывал что-не-есть-я и вспоминал кто-я-есть, — ответил кролик, помахивая одуванчиком с притворным безразличием.

— Наоборот было бы не так глупо, — заметила сова, но ни то ни другое не истино. Оба заявления утвердительны, и оба — полная чушь.
— Почему? — спросил кролик разочарованно.

— Любое утверждение — всегда полная чушь.
— Но почему?

— Кто делает это? — потребовала ответа сова.
— Ну, я! — ответил кролик.

— Если ты знаешь, что делаешь это, ты просто обманываешь себя! — проухала сова. — Какой осел вдолбил тебе это в голову?
— Не осел, а просто маленький бельчонок, воображающий себя метафизиком.

— Чокнутый! — сказала сова. — Это все от питания орехами.
— А мне это показалось вполне разумным, — возразил кролик.

— Конечно, это кажется разумным, — ответила сова, — потому-то оно таковым и не является.
— Как это? — спросил кролик.

— То, что кажется «разумным», неизбежно относительно, а то, что относительно, не истино, — объяснила сова.
— Но разве забыть что-не-есть-я и вспомнить кто-я-есть — это не то, что я должен делать?

— Нет ничего, что ты ДОЛЖЕН делать, проухала сова, и в ее огромных глазах засверкали молнии. — Кто «ты» такой, чтобы делать что-либо? Все, что ты «делаешь», делается каким-то «тобой», даже если Я есть это деяние. Относительно нет ничего, что «ты» можешь сделать!
— И что? — спросил кролик уныло.

— Не пытайся ничего «делать». Все, что ты «делаешь», будет неизбежно неправильно, — настаивала сова, поскольку «ты» делаешь это!
— Тогда что я должен не делать? — спросил кролик ошеломленно.

— Не пытайся ничего делать или не делать. Довольствуйся тем, чтобы просто БЫТЬ, тогда это и будет то, что ты ЕСТЬ! — сказала сова непреклонно.
— Откуда ты это знаешь? Ты Бог? — спросила белка, выглядывая из-за дерева.
— Определенно Я Бог, — ответила сова. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что только Бог может знать такие вещи! — ответила белка иронично.
— ТОЛЬКО Бог! — фыркнула сова. От негодования расправляя свои большие крылья. Я не ТОЛЬКО Бог! Быть Богом — всего лишь одна из моих функций, такая же как быть Дьяволом, к тому же довольно утомительная. Слишком относительно.

— Тогда кто ты есть, когда ты не «относительно»? — спросила белка, разгрызая орех с рассчитанным безразличием.
— Я есть абсолютно, — ответила сова сурово. — Как Бог, Я отвечаю на прошения или игнорирую их, а так же выполняю подобные относительные задачи. Абсолютно — Я просто ЕСТЬ.

Вэй У Вэй «Неискушенно мудрые, или Говорила сова кролику.»

Лада:
— Паула, скажи, пожалуйста, как люди вашего столетия смогли убрать из своей жизни зло?
Паула:
— О природе зла люди узнали ещё в третьем тысячелетии. Зло появляется тогда, когда люди начинают делиться по каким-либо признакам. Когда же все люди поняли, что они все равны, то зло исчезло само собой.
Лада:
— А какое зло оказалось самым коварным?
Паула:
— Жажда власти над другими людьми, она порождается завышенным Эго человека. Иерархия власти оказалась основным стержнем зла.
Лада:
— И как люди справились с этой иерархией?
Паула:
— Люди прошлого тысячелетия заменили власть одних людей над другими властью мнения большинства. Исчезли цари, президенты, парламенты и вместе с ними исчезло всё зло.
Лада:
— Получается всё так просто?
Паула:
— Да. Люди веками воевали, уничтожая друг друга, пока не осознали, что зло находится свыше – на пирамиде иерархии, которую они сами и выстраивали.
Лада:
— Удивительно!
Паула:
— Всё гениальное просто!