Если бы ты только знал, что до тебя никому нет дела.
Ни на земле, ни на небе. Ни черт, ни бог, ни твоя собственная мама никогда не интересовались тобой. Кому-то нужно тело, кому-то мозги, кому-то крик или смех, кто-то заботится о душе, кто-то о воспоминаниях. Но ты. ТЫ — «владелец» смеха и крика, свободной воли, души, тела, гениальных идей и своего будущего просветления. Ты не интересен ровным счетом никому.
Да, что говорить! Даже тебя самого не очень привлекает то, что ты привык называть собой.
Ты хочешь кайфа? Да. Страдания? Может быть… Славы, денег, покоя? Возможно!
Но ты никогда не хотел знать СЕБЯ.
Посмотри честно один раз. Ведь ты так близко, так сладко-близко-невесомо знаком самому себе. Но почему вопросы летят мимо? Почему все пули попадают то в тело, то в мысль, то в жизнь, то в смерть? Но никогда не в Тебя. Ведь стреляет тот же, кто уворачивается. Так может ему нравится эта игра?
В шахматы за двоих.

— Вам шах.
— Рокировка.
— Ах!
— Вам шах и мат.

Но фигурки уже на доске. И победитель опять проиграл.
Смех.
Ты почти чемпион! А рядом все та же доска. И никого напротив.
ЧерныЯ и БелыЯ.
Почему бы и нет…

Классный фильм на тему самоопределения, динамичный, увлекательный, в общем, рекомендую :)))))

Страна: США, Германия, Канада, Франция, Япония, Великобритания
Жанр: триллер, драма, детектив
Год выпуска: 2011
Продолжительность: 01:53:11

Режиссер: Жауме Серра / Jaume Collet-Serra

В ролях: Лайам Нисон, Дайан Крюгер, Дженьюэри Джонс, Эйдан Куинн, Бруно Ганц, Фрэнк Ланджелла, Себастьян Кох, Оливье Шнайдер, Стипе Эрчег, Райнер Бок

Описание: История повествует о мужчине, который после пробуждения от комы обнаруживает, что его личность присвоена другим, и понимает, что никто, даже собственная жена, не верит ему. И тогда при помощи незнакомой молодой женщины-таксистки герой стремится доказать, кто он такой.

Когда высший узнаёт о Дао,
Он старательно исполняет его.
Когда средний узнаёт о Дао,
Он то соблюдает, то теряет его,
Когда низший слышит о Дао,
Он смеётся над ним.
Если бы он над ним не смеялся,
Оно не заслуживало бы имени Дао.

Лао-Цзы.

Мы волки быстрые как реки
Из горной глуби, смутен сон
И наши хрупкие набеги
Разбились о камней закон
На половодье хриплых песен
Кровавой яростью клыка.
Мы это небо болью взвесим
В изгибе старого курка.
Забит жакан, картечь отлита
И мы по руслу древних слов
Еще не до конца убиты
Течем свержением основ.
Какая сила смяла души
Забив тела в проход меж скал,
Быть может ожиданья лучшей
Не доли, как господь сказал:
«Во истину со мною рядом
Воссядет тот кто был распят»
И этот зов струится ядом
От кончиков волос до пят.
И мы летим в прыжке последнем
Благословенны егеря
И отвечает гулом медным
На выстрел мерзлая земля.

Никогда не тужьтесь, — пусть все само собой у вас выходит!:)

«Было время, когда Я впал в безумие, считая Себя чем-то рожденным, и таким образом создал миллиарды „других“. Потом было время, когда Я принимал „Я-есть“ за реальность и хотел передать это всем „другим“. Я думал, что „им“ тоже следует познать это. Однако с момента очевидной „реализации“ того, что реализовывать нечего и что Бытие извечно реализовано, нет ни „меня“, ни „других“, а значит, нет и „Я-есть“ и „того“, кому Я мог бы что-то рассказать».

Охота на себя.
Путь джняни, предполагает сильный ум, способный распутать самого себя. Но это, же качество и становится главным препятствием на пути пробуждения. Умело манипулируя двойственной природой языка, идущий путем знания создает запутанный лабиринт из ментальных конструкций. Все это объясняется искренним стремлением разобраться в познающей природе, но незаметно само стремление познания становится домом для познавателя и прекратить этот процесс равнозначно смерти. Даже слушая учение и резонируя с ним, все равно остается соблазн уходить от прямого пути в бесконечный лабиринт взаимоисключающих концепций. Предельная простота учения не оставляет ни малейшего шанса на сохранение автора, но придерживаться такого простого пути мешает то же чувство авторства. Из этого замкнутого круга нет выхода, но его можно разорвать предельной искренностью и доверием к мастеру. Все остальное, каким бы правильным и нужным оно не казалось, только оттягивает момент окончательной самоутраты. Необходимо загнать себя как волка, так безжалостно и точно, что бы единственный путь бегства был навстречу выстрелу мастера.

Ко мне сегодня ангел заходил его я ждал, но он пришел внезапно. И грозно бросив тень на потолок, крылатый начертил иероглиф.

Зависла капля за окном и кошки крик, повис в пространстве. Горой Казбека изогнулся дым, соседка распахнув окно застыла, ее губа как маленький омар в пространстве неподвижной тени. Сгущением медовой тишины разбужены неведомые токи, все семь небес остановили бег. Но нас накрыла сфера из тумана, разбухшая как каменный ручей, что ток огня гиперболой направил. Она переливалась семицветьем и чем то тем, что выразить нельзя. Прогнулись стены как пакет бумажный и чьи то лики на косой струне вдруг проступили в люстре и солонке, раздался звук, он был скрипуч как нож играющий кантату в шифоньере. Закрыв глаза, увидел я сквозь веки, они разлились ледяною каплей. Готов был слушать звук, но он молчал, его безглазый лик смотрел как солнце, он также равнодушен был как я, когда жука ботинком распинаю. Он холоден и он же был горяч, его крыло как музыка органа, как нотный знак как пауза в стихе и тень его зеркальна как оркестр играющий хоралы на поминках. Его перо невестина фата, ее поднять, окаменеть мгновенно. Он был беспол, но множество влагалищ и фаллосов узорчатой резьбой вдруг проходили поясом на чреслах и исчезали в черном ничего.

На пальцах проступили знаки смерти как цифры от десятки до ноля. По позвоночнику табун коней горячих ворвался и разбился как стекло о центр непостижимой тишины. Он говорил, но рвалась цепь созвучий и слово обретало сон метала. Оно как капля в черточку меж дат стекало белою тоскою. Как невозможность слышать этот свет. Он звуком освещал собор блаженства, построенный за костяной стеной. Я отвечал, но голос был беззвучен как веер черной жрицы Персефоны. Забытый привкус соли на губах напомнил о подруге Лота.

Потом он вспыхнул и исчез как стон оборванный порывом наслажденья. Мир ожил, музыкальною шарманкой он заиграл упитанный мотив, и дым и кот и губ омар соседки, вдруг обрели осмысленный узор и потекли своей простой
Читать дальше →

Если Гуру заявляет: «Я Просветлен», то это означает просветленное эго, так что держись подальше.
Западные учителя, говорящие все это, — лишь проповедники, они лишь пишут книги, чтобы сгрузить на ищущих больше мусора и положить больше денег в карманы. Они привлекают множество учеников, но в Кали Юге лишь то, что ложно, собирает толпы, а Истина и Истинные Гуру остаются незамеченными.
А если отношения учитель-ученик продлятся дольше секунды, значит оба идут в ложном направлении!

Пападжи «Истина Есть»