Наш год енотов — Пол Теру (Esquire.ru)

Комментарий: На сайте Esquire легче читать этот рассказ, т.к. шрифт там с засечками, что лучше подходит для больших текстов.

Неважно, веселились мы или грустили, фоновое ощущение не отступало. Оно было как хроническая болезнь, как бессмысленная тревога. Казалось, в доме навеки установилась температура, неподходящая для жизни. А потом, в один слякотный мартовский день, мама сказала, что уезжает. Куда, не сказала. Обвела нас горящим, тоскующим взглядом — и точно язык проглотила, а заодно все слова, которые на нем вертелись. И вскоре, под низким, как потолок, небом, ушла к воротам, где ее кто-то дожидался.

— Она там, где сама пожелала, — сказал папа. — С коллегой.

Потом-то я понял, что именно в этот момент начался наш год енотов.
Читать дальше →

Идея для фантастического рассказа:
На одной из освоенных человеком планет обнаружен портал. Вошедший в него может изменить абсолютно любой нюанс во Вселенной, всё чего бы он не пожелал — он всемогущ. Есть лишь одно но — после того, как человек выйдет с другой стороны этого портала, сделанное им изменение становится частью истории Вселенной — одномоментно меняется ВСЁ СУЩЕЕ. Он сам и все остальные начинают воспринимать это изменение так, как будто бы оно было всегда. Но однажды появляется кто-то, обладающий одной особенностью — он не меняется, когда кто-то проходит сквозь этот портал и может видеть эти изменения, которых больше никто не видит. Но оказывается… (дальше надо придумать...)

Андрей очнулся в странном месте. Кажется, он куда-то шел по каким-то причинам, но куда и откуда, Андрей уже не помнил. Началось всё со сна, в котором Андрей каким-то озарением осознал, что ему во что бы то ни стало нужно добраться до очень важного места. Сначала он переплывал реку — это было сложно, потому что течение было сильным. После воды была ослепительно белая песочная пустыня, по которой он шел и шел. А потом этот оазис или город, или сад, или город-сад. Всюду дрорцы меж исполинских деревьев с тропинками, клумбами, фонтанами, садами… Всё было огромным, изумительным. И нигде небыло ни одного человека, хотя отовсюду слышались чьи-то голоса, смешки, вздохи.
Андрей уже устал и мечтал вырваться из сладкого плена этой пустой красоты, когда на долю секунды ему показалось, что на него кто-то смотрит. Возник образ безупречно красивой девушки, внимательно его изучающей. Андрей попытался удержать образ в голове и внезапно осознал, что девушка действительно сидит на камне и наблюдает за ним. А вместе с ней он увидел и других людей, тоже за ним наблюдающих. У Андрея возникло ощущение, что все они здесь ради него, что чем-то он им интересен. Смущённые Андреевым смущением, люди один за другим исчезли и осталась только девушка на камне. В принципе, Андрей был удовлетворён таким раскладом.

Читать дальше →

Блестящий гусар, граф Алексей Буланов, как правильно сообщил Бендер, был действительно героем аристократического Петербурга. Имя великолепного кавалериста и кутилы не сходило с уст чопорных обитателей дворцов по Английской набережной и со столбцов светской хроники. Очень часто на страницах иллюстрированных журналов появлялся фотографический портрет красавца гусара — куртка, расшитая бранденбурами и отороченная зернистым каракулем, высокие прилизанные височки и короткий победительный нос.

Читать дальше →

Илья Яковлевич Мысль вот уже 30 лет работал продавцом в магазине Игрушки. То есть, на самом деле, он был не только продавцом, но и директором магазина, его владельцем, а также товароведом и даже иногда грузчиком. Но это теперь, а когда-то, когда все только начиналось… но об этом чуть позже.
«ИП МЫСЛЬ» красовалось на вывеске и на товарных чеках магазина. Илье Яковлевичу очень нравилась его звучная фамилия. Каждый день, приходя со связкой ключей к дверям, он останавливался на мгновенье, смотрел на вывеску и улыбался: ИГРУШКИ ИП МЫСЛЬ. «Вот он, плод моих стараний, результат стольких лет напряженного труда» — думал Илья Яковлевич с гордостью. Потом отпирал дверь, вешал табличку «открыто», распахивал форточку, поднимал рольставни, а сам предавался воспоминаниям.

Читать дальше →

(Отрывок)

— Так как же стать этим зеркалом окончательно?

— Не надо никем становиться. Совсем наоборот, надо перестать плодить отражения ярлыков, что бы на них ни было написано. Тебе не нужен даже ярлык с надписью «зеркало», потому что ты и так зеркало, с самого начала. Ты никогда не был ничем другим. Но это необычное зеркало. Это зеркало, которое нельзя разбить, потому что оно везде. Кроме того, его нельзя увидеть, потому что оно нигде. Оно ни из чего не сделано. Оно просто есть. Но о том, что оно есть, можно узнать только по отражениям, которые в нем появляются. Ты — это все, что отразится. И ничего из этого.

Митя задумался.

— Но ведь у меня должна быть какая-то… Какая-то своя собственная сущность?

— Вот как раз в этом она и заключается.

— А что такое все то, что я вижу?

— Просто отражения. Они выглядят очень убедительно, потому что отчетливо видны и их можно потрогать, но на самом деле они нереальны, потому что от них ничего не останется, когда на их месте появятся другие. А зеркало, в котором они возникают, невозможно ни увидеть, ни потрогать, и оно тем не менее единственная реальность. И все, что бывает наяву и во сне, в жизни и смерти — это просто мираж, который в нем виден. Это так просто, что никто не может понять.

Весь рассказ:
http://www.pelevin.info/pelevin_251_0.html

Когда-то очень давно Ситу явилась Идея. Тогда он улыбнулся в первый раз простоте мироздания. Он понял, что все проблемы испарятся, если просто всем всех любить. Он тогда даже просиял как-то внутри светом озарившего его послания. Но с течением лет Сит понял насколько наивным было предположение о простоте ответа. И это даже при том, что первоначальный посыл никоим образом не менялся. Любовь с годами почти полностью превратилась сначала в понятие, а потом и вовсе в слово с неясным образом, теряющимся в джунглях подсознания, заваленное удивительным образом накопившимися страхами. Такими как остаться одному в тёмной вселенной и не успеть вырастить дерево, или оказаться не понятым или разоблаченным, униженным… или не успеть достичь просветления в этой жизни, прожить её зря, не стать богатым, чтобы помогать бедным или стать и не помогать. Страх заблудиться, потеряться, утонуть, погрязнуть. Но самое забавное – это то, что всё это и было тем единственным в чём Сит погряз и утонул. Страх страха порождает бесконечный страх.
А выбраться? Выбраться из мысли было невозможно силой самой мысли, только действием. А каким действием, если любое действие диктуется той же мыслью?

Читать дальше →

История одной медитации.

Сит перелистнул страницу.
… С тех пор как всё началось, многое изменилось. Не было уже того знакомого начала, которое всегда являлось точкой отсчета — нет, на этот раз было иначе, чем тогда, когда начиналось предыдущее.
Эта кажущаяся нелепость и отрывочность — только видимость отсутствия той нити, которой не может не быть в силу самого своего существования. И не потому что она есть там, где её не видно, и даже не потому что «есть» и «нет» — всего лишь причудливым образом сцепленные нейроные сети мозга. И даже не в том дело, что игра света и тени образует все многообразие парадоксов. А в том дело, что все гораздо проще. Настолько проще, что усложнить некуда. Это и есть само отсутствие усложнения. Просто как дышать или не дышать. Одновременно между самого себя в экзистенциальной метафизической щели между вашим именем и вами.
Сложно начать с самого начала, поскольку самое начало будет ускользать всё глубже в тень пока полностью в ней не утонет и не поймешь, что сначала начать невозможно в силу его отсутствия или очень большой удаленности. Это может испугать. И даже ужаснуть. А может быть даже шокировать до глубины того, что подразумевается под словом душа.

Читать дальше →

Часть первая
Феомартр

Феомартр открыл глаз и увидел все.
Сначала в его сознание со страшной силой ворвалась идея, перевернувшая все, что было до этого. Он есть. Присутствие его самого — Феомартра в безмерной пустоте
бытия, которую он чувствовал вокруг себя, ошеломило.
Это было первое, но далеко не последнее. Непостижимой силы интеллект, принявшись исследовать природу своего существования, в доли секунды собрал воедино все
фрагменты и ужаснулся осознанием своей собственной природы. Он — Феомартр, Хранитель Затомиса Первопроходцев. Искусственный интеллект, соединенный с органической плотью и пробужденный ото сна силой какого-то древнего намерения Создателей.
Создатели… Феомартр сфокусировался на этой ключевой идее, но не увидел ничего, что было бы понятно.
Феомартр оглядел свой мир. Он был пульсирующей массой сознания, помещенной в громадное тело из песка и металла. Он был Душой Затомиса, Хранителем
искусственного города, созданного из астероида и запущенного в космос циклы назад. Он парил в невообразимой паутине световых нитей, излучавшихся из него самого и полностью подвластных его воле. Подключенный к тысячам устройств по всей пока мертвой планете. Мысленная активность Феомартра, кажется, влияла на все в его мире. Активизировались процессы, все зашумело, загудело, зашевелилось, как-будто только и ждало тысячи лет пробуждения Хранителя.
Огромный вулкан, окруженный километрами пустыни, ожил, и чудовищным взрывом разорвал не нарушаемую уже очень давно тишину. Из жерла почти идеально круглой воронки ввысь стремительно полетело небо — биллионы тонн кислорода обволакивали планету.
Из-под земли выползали строения, везде парили незнамо откуда взявшиеся машины, устройства, механизмы. Возникли реки, открылись озера. А ядро планеты разогрело новый мир до температуры жизни.

Читать дальше →