Джилл Тейлор — учёный-нейроанатом, которая занималась исследованием человеческого мозга, пока в возрасте 37 лет у неё не случился инсульт в левом полушарии. Особенность её случая в том, что она смогла восстановиться, а её профессиональные знания и опыт позволила ей осмыслить и изложить произошедший опыт так, как едва ли удалось представителю иной специальности, не связанной с изучением работы мозга.

Попытался спуститься к основанию пирамиды
по склону сектора чувств
и присесть на асфальт БЕЗЧУВСТВЕННОСТИ…
пошел решительно без страха… но…
уперся грудью в ШЛАГБАУМ… блок… давит и щимет в груди…
а рядом таможенник… пограничник… нужно платить… за долги:

за полученные тобою боль, претензии и чувство вины
которые ты сильно хотел получить…
что бы чувствовать себя отдельным…

Проси ПРОЩЕНИЯ за свое неуважение к тем кто тебе это дал
и плати БЛАГОДАРНОСТЬЮ за то что позволили тебе
встретиться с этими чувствами…

мысли мои
перелетные птицы снова на юг увязали котомки
там им тепло и прекрасно гнездится
в мире фантазий покров кинопленки
мысли мои
вы навечно со мною
кто я без вас, манекен на витрине
вы увели меня ложной тропою
вы же и спели «и присно и ныне»
мысли… мои ли
откуда б богатство
что я по сути и чем я владею
всё ТО ЧТО ЕСТЬ лишь текучесть пространства
странная видимость дивного танца

обветшалые мысли в преддверии ранней весны
обветшалые мысли
твои они или мои?
знание — сила, но гранит тот велик
тянет на дно самой бездны
словно магнит
а без него моим мыслям срезан полет
знание — сила, да тот овес не впрок
мысли истерлись об угол Бытия
лбом о косяк… шла вроде мимо
бля!
кто-то порезал тетрадные клеточки в журавли
оригами из мыслей — просто цветные сны

За 30 минут до этого…
Еду в маршрутке, сижу «на колесе» у окна. Окно ниже уровня головы, вижу только мелькающий асфальт. В поле зрения также попадают мои коленки, в потертых джинсах, поджатые вверх, справа вижу коленки соседа в черных брюках и кончики серого драпового пальто. В салоне тихо. Слышно только мерный шум колес, подвески, и поскрипывания корпуса Газели. И тут я делаю глубокий медленный вдох и такой же медленный выдох, как бы напоминая легким, чтобы они не работали поверхностно. Через секунду сосед делает то же самое. Но не дразнится, а по-настоящему. Я чуть улыбнулся. Едем дальше по объездной, без остановок. Глаза закрываются. Через несколько минут я опять делаю медленный глубокий вдох и такой же медленный выдох. Вспомнил про соседа. А как же он? Секунда, две, три, четыре. Ничего. «Померещилось», — подумал я. И тут сосед делает глубокий вдох и выдох…
Говорят зевота заразна. Оказывается не только зевота. А вообще-то думаю, что это чистое НЕДВА.

Сейчас 7.36

Почему-то этого фильма здесь нет. А зря.
Мерил Стрип и Николас Кейдж раздвоился на двух братьев-близнецов. Сценарист-интеллектуал, пытающийся снять шедевр вляпывается по уши в свой собственный фильм.

Мне всегда нравился сценарист Чарли Кауфман («Быть Джоном Малковичем», «Адаптация», «Вечное сияние чистого разума»...) и когда я узнал, что есть один единственный фильм, где он стал не только сценаристом, но и режиссёром, то вопрос какой фильм смотреть следующим не стоял. Фильм чем-то напоминает «Бёрдмен», но более безумный и глубокий. Первые кадры реалистичны и психологичны, но как-то плавно всё меняется и сам не понимаешь в какой момент ты оказался в чьём-то сне… вернее, в чьей-то жизни.