Условную ответственность
условно понесли
условные субъекты
условного мира.
А я действую по обстоятельствам.

Потому что Большой взрыв был и есть. И взрыв реализации = возникновению Я. Игровому Я.

За б-з-р отвечаю.

Подпись: Знание Я (Ф.И.О.)
Дата: происходящее

Расстаял день…
В этих последних мгновениях…
Вечно…

Я решил продолжить ДЕЛО — тему я-ответственного…
У меня мелькнула идея инструмента для ищущих…

После падения я-иллюзии, твое проявление меняется революционным способом. Совершенно неожиданным!
Ты начинаешь использовать те же самые слова что используют другие — как вина, стыд, совесть и тд. То чего ты на духовном пути старался избегать… Избегал потому что ты чувствовал это!
После же падения эго-чувствования, ты вдруг замечаешь как начинаешь их использовать. Причем все больше и больше.
Вот, кто-то случайно испортил какую-то вещь. Ты говоришь — ты виноват, ты и исправляй. Говоришь легко! Не обвиняя никого при этом. Ты этого не чувствуешь! Но именно слово «вина» как никакое другое подходит сюда. И ты чувствуешь что заменять на что-то другое его не следует. Да, тот, кому ты говоришь возможно подумает что ты действительно его обвиняешь, но ты не будешь стараться ни обидеть его ни объяснять ему всю эту психологию. И именно потому что ты действительно свободен. Ты осознан и знаешь что это все правила игры. И это должно происходить именно так! Продолжать оставаться в чувстве вины — его выбор. Ты не должен ему мешать. Также и не должен идти обходными путями. Вина для тебя здесь — просто причина. Ведь и правда он является причиной испорченной вещи. И лучше всего подходит здесь именно сказать — «это твоя вина». И направить его на ДЕЛО. На «улучшение». На творчество. Ты наблюдаешь с какой легкостью теперь ты можешь использовать такие прекрасные слова как вина, совесть. Ты смеешься над тем как воспринимал их иначе. Какая тяжесть была в этих словах! Словно, говоря, ты виноват, ты сам виноват при этом. А теперь! Да просто небо и земля. Это же игра! В этой игре есть — дело! Ты концентрируешься на нем. Его можно продвинуть. И ты сам признаешь с легкостью свою вину и будешь рад исправить что-либо. И ты ничего не почувствуешь при этом, никакой вины. Ты концентрируешься на деле! Оно — есть. Виноватого нет. От него осталось лишь внимание к делу. Все легко и просто.
А
Читать дальше →

Дима стоял в центре актового зала и смотрел на своих одноклассников. Они находились за стеклом, показывали на него пальцем и смеялись. Дима еще не знал слово «насрать» или фразу «кездуй отсюда кетя».Он был чист как слеза младенца. В его объятиях находилась самая красивая девочка в мире, он чувствовал как дрожит его тело и колотиться ее сердце. Он был безумно рад ее улыбке на его доморощенную шутку и предвкушал как они вот-вот начнут танцевать румбу.

… Твои чувства не так уж тебе докучают. Что тебе докучает, так это твои представления о том, что ты, по-твоему, должен чувствовать вместо того, что ты на самом деле чувствуешь…

Чак Хиллинг «Семена для души»

В этом нет ничего неправильного. Грусть не ошибается. Страх не ошибается. Смятение не ошибается. Наша боль не ошибается. Сопротивление нашей боли — вот то, что делает всё неправильным. И все же здесь есть более глубокая истина для тех, кто открыт: даже наше сопротивление боли не является неправильным. Если это то, что происходит, это не может быть неправильным. Это действительное выражение жизни в данный момент. Вне «правильного» и «неправильного». Эта любовь охватывает даже сопротивление. Этот Момент Настоящего – обширен и великодушен. Хотя даже «сопротивление» — это просто другая концепция. Другое суждение. Еще один способ ошибиться. «Сопротивление — это плохо. Принятие – это хорошо». Это то, чему мы учимся. Дело не в том, что мы «сопротивляемся» нашей боли. Мы просто не научились быть с нею. Мы не научились тому, как с болью можно обходиться. Посидеть с ней. Выпить чашечку чая. Видеть в ней любимого друга в нашем обширном доме. Наше невежество — это наша невинность. Мы просто никогда этому не учились. Наша боль не неправильная. Это приглашение. В древнее учение. Универсальное учение. Безвозмездное учение. Жизнь приглашает нас стать ближе, попадая через воображаемые слои в Великую Мистерию
Читать дальше →

Здравствуй!
Здравствуй — это Приветствие кому то. Но можно же и сказать и помыслить и чему то, в особенности, что давит и неприятно. И вообще всему явленному, будь эмоции, или материальные вещи. Здравствуй сродни Приятию, ведь проявленное уже в наличии и я или отталкиваю и игнорирую это наличие явления, имея ввиду — Не хочу замечать, или вали от сюда. А вот Здравствуй — уже совсем другая сопричастность.
Здравствуй — Зд Ра Ст Вуй. (Здесь Свет Сотворенный Вечностью) Понятие здорово и здрасьте имеют только тень от Приветствия. Это похоже как — здрасьте, опять приперлись. Или здорово братан!
Вот вижу, что Здравствуй глубже чем Привет. Привет не всегда звучит как Здравствуй и в нём формальное часто просвечивается. Вот позвонил маме — говорю «Зравствуй мама» Она отвечает" «Здравствуй....» А если бы Привет. Ну… Привет.
Ну Привет когда чувствуется как Здравствуй тоже имеет место.

Я буду выдергивать и выдергивать…
Коврик реальности постоянно…
Как только ты примостишься…
Пока ты не Увидишь…

Ты не собака…
Нуждающаяся в нем…

Помните подвал, в детстве. Обшарпанная дверь открыта и в проеме манящая темнота. Оттуда веет прохладой и какой-то гнилью и плесенью. И зачем мне туда ходить? А я пойду. У меня задание -пройти как можно дальше. Там, в глубине, тайна. Захожу. Под ногами лужа и из нее выпирают расставленные кирпичи. Наступаю на кирпич и тянусь к выключателю. На всякий случай нажимаю — все лампочки перегорели или их нет, и на входе и в глубине. Перескакиваю через лужу и заворачиваю за угол. Все. Начался лабиринт. Еще поворот и остатки света от входной двери полностью растворяются во тьме. Осторожно переступаю ногами, дотрагиваюсь рукой за стену. Медленно передвигаясь, цепляю головой паутину, потом стекловату и рубероид от труб с горячей водой. Вот зажурчала вода в сливной трубе. Под ногами хрустит стекло и строительный мусор. Это сейчас я знаю что происходило тогда и даю этому названия. А тогда, все эти шумы и прикосновения к холодной, покрытой известью стене, давали хоть какие-то ориентиры и подтверждали, что я еще живой и двигаюсь вглубь тайны.
Я как летучая мышь, которая чтобы ориентироваться в пространстве, посылает сигнал, который отражаясь от стен и возвращаясь, определяет свое положение. Иду, дотрагиваясь к дощатым шершавым дверям, ручкам и навесным замкам. Сверху слышны звуки «бу-бу-бу-бу». Это громко разговаривают люди в квартире первого этажа. Вот в глубине показался слабый свет, поворачиваю, и вижу разбитое узкое подвальное окно. Это другая сторона дома. Внутри меня легкая радость. Чуть потоптался обескураженный отсутствием чуда и повернул назад. Дорога назад была легкой, никакой тайны уже нет. Не такой уж ты и страшный — «черный плащ»! Да, но еще есть девочка, которая не должна одевать желтое платье!
Полезу ли я сейчас в неизведанную дыру? Раньше, страх манил, а сейчас? Почему сейчас не манит?
Фактически, я постоянно вибрирую между собой и всем что вокруг, чувствую себя и определяю себя. А без этого, что вокруг меня, как бы меня и нет. Да, я эксплуатирую эту тему
Читать дальше →